– С чего ты взяла, Лизунь?
– Ну она же бросила ему вызов, – за столом все напряглись – а он не ответил. А ещё, он как Петька, правда мам? У меня в садике, в моей группе, есть глупый и противный мальчишка, Петька. Он тоже постоянно говорит мне гадости, выдергает мои ленты из косичек. А ещё он кусается. А мама сказала, что он просто влюбился, а как сказать не знает. – Лизонька захихикала. Как и остальные члены семьи Князевых, все и я тоже, давились улыбками. – Мама вообще сказала, что мальчишки не умеют по-другому в любви признаваться, вот и привлекают наше внимание своей глупостью. Только папа у нас хороший и все правильно делает. Дядя Серёжа влюбился. – На выдохе с печалью сказала малышка. А потом с затаённой надеждой и всей серьёзностью своего возраста спросила у меня. – А ты?
На вид малышке было четыре, от силы пять лет. И такая гамма эмоций вызывала невольную улыбку в ответ на её вопрос. Ну а логическая цепочка от ненависти и членовредительства до любви просто приступ веселья.
– Нет милая. Я не влюбляюсь в глупых мальчиков и тупых качков с животными инстинктами вместо мозгов. И тебе золотко, не советую. Этот Петька, как дядя Серёжа, если не умеют говорить о своих чувствах, любых, а применяют силу к женщине, то они слишком плохие для тебя.
– Милая, он не так плох и глуп, как тебе показалось. Хотя в остальном ты абсолютно права. И я рада, что хоть одна девушка, встретившаяся моему сыну, не растекается лужицей перед ним, а способна вправить ему мозги. Он просто не привык к умной и красивой собеседнице, не связанной с ним ближайшим родством.
Дальше ужин прошёл легко и спокойно. Светлана принесла мне новые приборы и все ели переговариваясь, шутя и рассказывая забавные истории где главным героем всегда был младший Князев – Сергей. Все наслаждались вечером, кроме обиженного столь пристальным вниманием Сергея.
Он периодически опалял меня злобным взглядом, уже карих с золотым глаз. А так же злобно пыхтел и тяжело вздыхал, когда кто-то из родных вспоминал новую историю. Да и лицо его было мягче и несмотря на груду мышц, добрым. А его темно русые волосы, хоть и были в короткой стрижке, блестели в свете ламп и придавали ему мальчишеский вид. Я окончательно перестала его бояться, вот как-то совсем и даже злобные взгляды не пугали, а забавляли. Внутри меня что-то переключилось. Я видела перед собой не грозного, огромного и страшного мужчину. А самого младшего и шкодливого ребёнка. Он из всех сил старался быть взрослым, поступать как взрослый и этим только ещё больше получал за новые шалости. Теперь мне казалось, что даже малышка Лиза была взрослей и рассудительнее Сергея. И кажется это моё мнение разделяли все кроме самого Сергея.
Огромная столовая была и гостиной одновременно не имея никаких разделительных стен. Из-за стола все переместились пить чай в широкий полукруг удобных диванов и кресел. Татьяна с Лизой справились быстро и ушли на верх. Лизе перед сном мама делала массаж, она вообще, в смысле мама, как выяснилось была педиатром. А я тонула. Тонула в уюте и тепле этой семьи. Тонула в большом мне халате. Тонула в кресле просто огромном для меня.
В нём таких как я мелких, поместилось бы не меньше пяти. И во взгляде обиженных глаз карих с золотым. Сергей сидел напротив меня и буквально буравил меня своим обиженным взглядом, чем ещё больше всех забавлял. Светлана опять читала книгу. Она полностью была ею поглощена, не видела и не слышала ничего и никого. Анатолий и тётя Катя сидели на соседних со мной диванчиках, перед нами на низком стеклянном столике лежала папка и мы переговаривались, я делала пометки на полях карандашом. Наш тихий разговор и установленный нейтралитет нарушил Сергей.
– Слушай, мелкая. Чем таким ты отличаешься от других своих ушлых и лживых коллег? Почему мы должны довериться именно тебе. Почему мы должны довериться именно тебе?
И сколько детской обиды было в голосе, что я еле сдерживала улыбку отвечая.
– А у вас выбора нет. Николай Фёдорович отказался от услуг платных защитников. А в случаи уголовного следования и судебного в том числе, назначается защитник в обязательном порядке, в вашем случае – государственный защитник. Ну а с предыдущими у Николая Фёдоровичу не сложилось. Так что или я, или …
Я развела руками в стороны, скромно потупила глазки в пол и тяжело вздохнула.
– Мелкая… – С рыком начал Сергей, но я нагло перебила.
– Слушай, качок перекормленный, будешь оскорблять… И я вытащу твоего отца, только для того, чтобы он, обязанный мне своим освобождением, чисто из благодарности оторвал тебе уши и не только. По-настоящему, по-взрослому, не так заботливо и ласково, как это чуть раньше делала твоя мама. Понятно, К А Ч О К?