- Спасибо, - поблагодарила я, вздрогнув от обжигающего тепла мгновенно нагревшейся чашки. По телу тут же расползлись мурашки, я закрыла глаза, сделав глубокий вдох.
- Как, говоришь, тебя зовут?
Полицейский сел на мягкий стул напротив окошка. Я сделала хороший глоток, пропуская тепло внутрь.
- Есения, - выдыхаю я.
- Красивое имя, - кивает полицейский. - И что же, Есения, привело тебя сюда в такой час, да ещё и в такую погоду? Сидела бы себе дома.
Я уперлась глазами в стакан, поджав предварительно губы.
- Эх, молодежь, - проворчал мужчина. - Такие, как ты, постоянно приходят сюда. Приходят, сидят, просят за этих недоумков.
- Рома не...
-Да, да. Он не такой. Он хороший. Но ничего не изменится. Он продолжит попадать сюда, пока не окажется в местах не столь отдалённых.
- Вы его не знаете, - процедила я.
- Да что ты? - Полицейский похлопал по папке, лежащей на столе. - Вот оно. Знаешь, сколько здесь бумаг на твоего хорошего парня? Очень много. Судя по этим записям, он чуть ли не каждый месяц оказывается в нашем КПЗ. И это только начало.
- Что он сделал?
- Подрался, что ж еще.
- Он просто вспыльчивый, - упрямо стою на своем.
Я не могу иначе, ведь в Романе Фирзове заключен весь мой мир. Иногда мне кажется, что я живу только чтобы бегать за ним. Печально, но факт. Я не знаю, как избавиться от этого навязчивого чувства, да и не хочу.
- Куда ж доведёт его эта вспыльчивость? Сегодня нос разбил официанту, а завтра?
Я молчу, не собираясь больше оправдывать Рому перед посторонним человеком. Мужчина вздыхает, затем отворачивается к своим бумагам. А я замираю, ожидая семейного адвоката.
И он приходит спустя полчаса, уговаривает полицейского отпустить Рому, апеллируя неизвестными мне статьями. В итоге Рому выпускают из камеры.
Я стояла у выхода, прислонившись спиной к стене, когда его вывели.
Рома очень высокий. По сравнению с ним я - лилипут. Его темные волосы, короткие по бокам и удлиненные сверху, торчат в разные стороны, сливая причёску в один сплошной веник. Чувственная нижняя губа разбита, под прямым носом уже успела застыть кровь. А в черных глазах отчётливо видится недовольство, которое при виде меня превращается в раздражение.
Рома зацепляется взглядом за мою маленькую фигурку, морщится.
- Какого хрена ты здесь делаешь? - грубо спрашивает он. - Я точно помню, что звал не тебя.
Грубость - его второе я. Он такой почти со всеми. Хотя в моей компании его хамство всегда переходит на новый уровень. В этом-то вся беда и заключается.
Рома постоянно гонит меня прочь, но я вновь и вновь возвращаюсь, словно пёсик на коротком поводке.
Я делаю глубокий вдох и шумный выдох.
- Если бы не я, ты бы так и остался в обезьяннике. Почему ты снова оказался здесь?
Вадим Сергеевич благодарит полицейского за сотрудничество, затем, не сказав ни слова, проносится мимо нас к своей машине. Запрыгивает в неё и уезжает.
Мы с Ромой выходим следом за ним. Дождь закончился, но он оставил в воздухе такую влажность, что теперь трудно дышать. Рома хлопает руками по карманам, затем из его рта вылетают такие грязные словечки, что сразу возникает желание помыть ему рот с мылом.
- Ужас, - комментирую я, чем в тысячный раз вывожу его из себя.
- Лучше молчи! - отмахивается Рома. - Я до чертиков хочу курить, а сигарет нет! Не могла купить по дороге?
- Уж прости. Я слишком спешила, чтобы вытащить тебя отсюда.
- Лучше бы просто дома сидела!
Он резко разворачивается и начинает отдаляться от меня.
- Ты куда? - кричу я, затем бросаюсь следом, видя, как он пошатнулся. Я выравниваюсь с ним, чтобы если надумает падать, смог опереться на меня. Хотя это плоха идея. Год назад он мне так руку чуть не сломал, когда поскользнулся и повалился на меня. - Ты пьян.
- Бинго! - кричит он так громко, что у меня звенит в ушах. - А ты все такая же зануда!
- Пойдем, - касаюсь его плеча, - я помогу тебе добраться до твоей квартиры.
- На хрен мне сдалась твоя забота? - шарахаясь от меня. - Не веди себя как моя мама! Ты мне не мама!
Его язык заплетается, как и его ноги, но нам все-таки удается благополучно добраться до дороги, где я быстро, к счастью, смогла поймать такси.
Я называю адрес Ромы водителю.
- Даже, где я живу, знает, - фыркает парень, видимо, забыв, что я уже не раз вот так забирала его из участка и доставляла домой. Он запрокидывает голову на подголовник. - Курить хочу! Есть сигаретка?
Это уже он обращается к водителю.
- В моей машине не курят, - строго отзывается он.