— Эй. — Пастор Лэнгли выходит из прихожей одетый и готовый к новому дню с кружкой кофе в руке.
— Доброе утро.
Он споласкивает чашку, ставит ее в посудомоечную машину и поворачивается ко мне.
— Мой брат уже встает и ходит по дому, так что ты можешь увидеть его сегодня. Он еще спит, но у него сегодня назначена встреча. Человек по имени ... — Бен достает из нагрудного кармана визитную карточку. — Доктор Гарри Ульрих. — Засовывает карточку обратно в карман. — Он будет здесь сегодня утром, не могла бы ты его впустить?
— Конечно.
Бен не весело улыбается.
— Просто проводи доктора в мою комнату, и он позаботится обо всем остальном.
Я в замешательстве смотрю на пастора.
— А Пит?
— Вчера был его последний день.
— Что?
— Да. — Бен хмурится.
— Но ведь это хорошо, правда? Это значит, что твоему брату лучше?
Пастор кивает и берет ключи со стола.
— Да, лучше.
Он проходит мимо меня, сжимая мое плечо, и исчезает за дверью.
Вместо того, чтобы сидеть и пялиться на входную дверь и дверь спальни, занимаюсь своими обычными делами. Упаковываю обед Эллиот, а потом задаюсь вопросом, завтракала ли она вообще. Заглядываю в ее комнату и вижу, что она счастливо поглощена игрой с Барби.
— Ты завтракала?
— Нет. Я хочу яйца.
— А волшебное слово?
Эллиот отрывается от своих игрушек.
— Пожалуйста.
Возвращаюсь на кухню, стараясь не поднимать взгляд от пола, чтобы не пялиться на дверь Джесси Ли, и взбиваю яичницу-болтунью, гордясь тем, что сегодня избежала такого искушения.
Бросаю масло на горячую сковороду, когда в коридоре хлопает дверь.
— Как раз вовремя. — Взбиваю яйца и поворачиваюсь на звук. — Твои яйца будут готовы через... — Я встречаюсь взглядом не с трехфутовым ребенком, а с шестифутовым мужчиной, который смотрит прямо на меня. Я сглатываю. — …секунду.
Его взгляд становится жестче.
Я стараюсь не быть очевидной, разглядывая его. Просто хочу убедиться, что он не голый, как в прошлый раз. Нет. Не голый. На нем серая футболка и поношенные джинсы, обтрепанные вокруг босых ног. Убедившись, что парень полностью одет, мой взгляд возвращается, чтобы встретиться с его. Его глаза похожи на глаза Бена, но больше карие, чем зеленые. Волосы мокрые, как будто он только что из душа.
Я прочищаю горло.
— Ты, э-э... — голос дрожит, поэтому снова прочищаю горло и вытираю руки о рубашку, прежде чем подойти к нему и протянуть правую руку. — Ты, должно быть, Джесси.
Мужчина хмурит темные брови и разглядывает меня так же, как я его, но думаю, что он не пытается убедить себя, что я одета. У меня складывается впечатление, что он скорее пытается представить, как бы я выглядела без одежды. И судя по его скривившимся губам, сказала бы, что он не слишком впечатлен.
Мое поло «Пироги и блины» и черные брюки из полиэстера, как правило, не впечатляют мужчин.
Почувствовав запах горящего масла, опускаю руку и поворачиваюсь к плите. Очевидно, Мистер Популярность не считает нужным быть вежливым с простыми смертными, поэтому я делаю вид, что его здесь нет. Что действительно трудно сделать, когда он входит в маленькую кухню, вторгаясь в мое пространство. Я выливаю яйца в сковороду и смотрю, как они пузырятся, игнорируя его присутствие, предполагая, что он наливает себе чашку кофе. Я благодарна, когда чувствую, как он отходит и слышу, как открывается и закрывается раздвижная стеклянная дверь на задний двор.
Выдыхаю с облегчением и выкладываю яйца Эллиот на пластиковую тарелку с Эльзой, посыпаю сыром и наполняю чашку с Эльзой молоком.
— Эллиот! Завтрак готов!
В коридоре раздается топот крошечных ножек, и она останавливается у стола, прежде чем забраться в свое детское кресло.
Я сажусь рядом с ней и немного режу яйца, чтобы они быстрее остыли.
— Дай им минутку остыть, чтобы не обжечь рот.
Ее взгляд устремлен вперед, поэтому я следую за ним и вижу, что она смотрит на своего дядю, прислонившегося к деревянной опоре под навесом патио. Мужчина не смотрит на нас, поэтому я позволяю себе рассмотреть его красочные татуировки, которые покрывают даже тыльную сторону его рук, прежде чем исчезнуть под футболкой. Волосы у него короткие на затылке, более длинные и растрепанные на макушке, и это очень странный цвет. Не коричневый и не рыжий, а что-то среднее... Ух! Опускаю подбородок, когда он резко оборачивается.
— Ешь, — говорю я Эллиот, которая, похоже, ничуть не смущена тем, что её застукали за разглядыванием.