Так он считал ровно до того момента, пока не оказался после обеда в кабинете отца, который хмуро вышагивал возле окна. Сначала Мадара решил, что глава клана скажет, что начинается война, но затем он заметил, что его стол был пуст и никаких бумаг не было кругом. Карта с отметками, что постоянно лежала на небольшом столике рядом, переместилась на стену. Учиха мог послушно стоять и ожидать высказывание отца, который будто всё не готов был заговорить.
Но когда он заговорил, Мадара желал, чтобы он замолчал. Его лицо оставалось бесстрастным, но на самом деле внутри него бурлили эмоции, которые он не имел права выплёскивать перед отцом. Стоило отцу прекратить говорить, Мадара лишь холодно у него переспросил в надежде, что ему это всё показалось:
— Что?
Таджима Учиха нахмурил брови и поставил руки на стол, немного направив туда свой вес. За то время, пока их не было с братом, их отец ещё больше осунулся и приобрёл бледный вид. Его здоровье хромало, и теперь это было заметно невооружённым взглядом.
— Тебе необходимо жениться и продолжить наш род, — ответил отец, строго взглянув на старшего сына.
— Зачем? — холодно спросил Мадара.
— Мы на пороге войны. Я уже слишком слаб, чтобы пережить её. После моей смерти всё правление клана перейдёт тебе, но опасаюсь, что и с тобой может что-то случиться. Ты должен оставить после себя наследника, который сможет возглавить наш клан и привести его к процветанию.
На мгновение Таджима сжал пальцами столешницу и зажмурил глаза, будто почувствовав недомогание. Мадара стойко продолжил стоять перед отцом, зная, что не должен показывать того, что видел его слабость. Они были гордыми людьми, не терпящими к себе никакой жалости. Учиха всегда хотели быть сильными в глазах других людей; даже на пороге смерти они не готовы были показать свою слабость.
Было ли Мадаре жалко отца? Был ли рад известию, что клан перейдёт в его руки? Он и так давно это знал. Он лишь считал, что его правление будет несколько отличаться от правления нынешнего главы клана. Их взгляды постоянно расходились, и в дальнейшем с этим больше не будет проблем. Но его отец умирал. Постепенно его силы уходили, и если войны не избежать, то он не сможет пережить её и умрёт на поле боя, как настоящий шиноби.
— Но, отец…
— Она отличная девушка, — тем временем продолжил глава клана. — Честно говоря, я думал женить их с Изуной, но в последний момент передумал.
— Может, ты всё же изменишь своё решение? Зачем такая спешка?
— Я хочу, чтобы наш род продолжался, — хмуро ответил мужчина. — Тем более, ты в таком возрасте, сын, что пора обзавестись семьёй.
— Я сам могу выбрать себе жену, — холодно ответил Мадара.
— Какую?
Таджима нахмурился ещё пуще прежнего и с сомнением взглянул на сына. Мадара не смог ответить на поставленный вопрос, лишь сильнее сжимая руки. Казалось, ещё пару секунд, и на его шее взбухнут вены. Он собирался вновь возразить, но отец так строго взглянул на него, что Учиха поджал губы и промолчал.
— Я уже всё решил, — изрёк Таджима, оттолкнувшись от стола. — Я нашёл тебе невесту. Можешь войти!
Дверь за его спиной открылась, и фигура вошла в комнату, но Мадара не стал оборачиваться. Он лишь недовольно сощурил глаза, наконец-то показывая свои эмоции отцу, который лишь усмехнулся и махнул рукой, чтобы гость подошёл поближе.
Тонкая фигура промелькнула и качнулась дальше, встав в стороне между мужчинами. Мадара лишь мельком взглянул на девушку, которая примерно опустила голову, даже не взглянув на него. Её чёрные шелковистые волосы были собраны в изящную причёску, из которой виднелся гребень. Её одежда выглядела дорогой и тяжёлой, совершенно не такой, какую носят при войне.
Она была красива. Этого Мадара не мог не заметить, но его не интересовала эта красота. Его сердце не ёкнуло при появлении девушки, и он остался к ней безразличен. Взгляд тут же метнулся обратно к отцу, который на сей раз выглядел довольным собой.
— Знакомься, это Микико. Она дочь моего старого товарища и хорошего друга. У них достойная и сильная семья. Я рассчитываю на то, что вы познакомитесь поближе и в ближайшее время сыграете свадьбу. Уверен, у вас родятся сильные дети.
— Отец, — прорычал Мадара.
— Сын! — повысил голос в ответ глава клана, но затем тут же успокоился. — Сегодня отличный день для прогулки. Почему бы тебе не пригласить прогуляться свою невесту и не узнать её поближе?
Девушка ещё больше склонила голову, пряча свой взгляд, а Мадара с силой сжал руки в кулак. Его терпение было на пределе, и он не собирался выполнять каждый приказ своего отца. Ему стало казаться, что Таджима уже начал сходить из ума, поэтому, вспыхнув как свеча, Учиха развернулся на пятках и поспешил выйти из комнаты, забыв свою невесту.
За спиной он слышал недовольный голос отца, но ни разу не остановился. Он вылетел из дома, ощущая, как его лицо пылает, а гнев берёт вверх над ним. Его жизнью распоряжались подобно марионетке, и он более не мог так жить. Ему необходимо было выплеснуть весь гнев, но вместо того, чтобы отправиться в лес на тренировку, Мадара свернул и поспешил в другую часть поселения.
Ноги сами несли в самый конец улицы, где стояли небольшие дома. Мадара всё ещё чувствовал жар во всём теле, когда остановился перед дверью и начал с силой колотить в неё. Ему не нужно было ждать долго, так как меньше чем через минуту замок щёлкнул, и дверь приоткрылась, а на пороге появилась Наоми.
Нахмуренные брови распрямились, когда девушка узнала гостя, а на лице появилась счастливая улыбка. Наоми была одета в обыкновенное тёмно-синее платье, а её волосы были слегка растрепаны и всё так же завивались у висков. Она была полной противоположностью той невесты, которую ему подсунули, и ему это нравилось.
— Мадара, — произнесла девушка, открывая дверь шире. — Что ты тут делаешь? Давно…
Но закончить фразу ей не дали. Подобно голодному зверю мужчина напрыгнул на неё, смяв губы и затолкнув девушку обратно в дом. Удивлённое мычание сорвалось с уст, но Наоми тут же обмякла в сильных руках, приняв долгожданный поцелуй. Дверь с оглушительным ударом захлопнулась за их спинами, и в следующий момент Мадара прижал к двери податливое тело.
Их поцелуй разорвался, но лишь для того, чтобы Мадара сумел перейти губами на шею и оставить красный след. Наоми, совершенно не ожидавшая этого, охнула, но послушно откинула голову назад. Это был знак для мужчины, и он продолжил осыпать шею поцелуями, пробуя на вкус. Его язык огибал кожу и перешёл на ключицу, когда рукой Мадара оттянул ворот платья.
Одежда мешала ему, поэтому он схватился руками за край платья и потянул его вверх, раздевая девушку прямо в коридоре. Наоми пискнула, не привыкшая к столь стремительным действиям, и, покраснев, укрылась руками. Мадара остановился лишь на мгновение, чтобы осмотреть её обнажённое тело, и от увиденного внутри него огонь вспыхнул лишь с новой силой.
— Не закрывайся от меня, — прохрипел он.
Наоми потупила взор, неловко замявшись на месте, а затем, будто что-то решив для себя, расправила плечи и опустила руки, представ во всей красе перед мужчиной. С его уст сорвалось тихое одобрение, а затем он вновь прильнул к девушке, запечатлев страстный поцелуй на губах. На сей раз Наоми ответила ему с той же страстью, отдаваясь полностью нахлынувшим ощущениям.
Тёплые руки обхватили обнажённое тело, и Мадара приподнял девушку, намереваясь отнести в спальню, но он не был в этом доме, поэтому совершенно не знал, куда идти. Но на помощь ему пришла девушка, неуверенно кивнув в дальнюю комнату, и мужчина направился туда. Он столь страстно желал её, что буквально свалился с ней на пол на матрас, тут же вновь завладев её ртом.
Ладони тем временем уже во всю обследовали тонкое тело, поглаживая самые сокровенные места. Наоми еле сдерживала звуки, буквально мыча ему в рот, и это только распаляло его желание ещё больше. Он не мог больше сдерживаться, понимая, что слишком спешит, начал стягивать с себя одежду.