Лорд Баклей достал из портсигара сигарету и, казалось, был целиком поглощен прикуриванием.
– А Дарт не сказал вам?
– Нет, конечно, – ответила девушка. – Вы же знаете, как мало я с ним разговариваю с тех пор, как он болен. Кроме того, поскольку рана в плече осложнилась, врач сказал, что, кроме всего прочего, ему нужно как можно меньше разговаривать.
– Да, я знаю, – отозвался лорд Баклей. – С другой стороны, я просто подумал: может, он что-то сказал вам наедине.
– Я никогда не остаюсь с ним наедине. Сиделка, миссис Уолтерз, всегда находится рядом. Она досконально выполняет все распоряжения врача. Конечно, она правильно делает, но у меня сложилось представление о ней, как о настоящей сторожевой.
– Она и похожа на сторожевую, – с усмешкой согласился лорд Баклей.
– Ну ладно, хватит об этом, – сказала Ария. – Продолжайте, расскажите мне о слушании. Что сказала Лулу?
– Она сказала, – медленно проговорил лорд Баклей, – что выстрелила в Дарта потому, что он признался, что влюблен в другую женщину.
Нельзя было не заметить, какое впечатление его слова произвели на девушку. Она испуганно уставилась на него, как будто он бросил ей под ноги бомбу.
– Влюблен… в другую женщину, – запинаясь, повторила она.
– Да, Лулу утверждает, что во время разговора с Дар-том она обвинила его в том, что он положил конец их любовной связи, потому что влюбился в другую женщину. Он признался, что это правда, и она выстрелила в него.
– Но Дарт… что сказал Дарт? – быстро, глотая слова, проговорила Ария.
– Он подтвердил, что Лулу сказала правду.
– Правду? – почти прошептала Ария и, не глядя на лорда Баклея, тихо спросила: – Он сказал, кто эта женщина?
Наступила напряженная, почти невыносимая тишина; наконец Ария выдавила из себя:
– И кто она?
– Вы.
В страстном порыве она резко повернулась к нему, и ее щеки снова зарделись.
– Но это неправда! Как он мог сказать неправду?
– Он так сказал.
– Тогда, наверное, это уловка, придуманная адвокатом Лулу. У него нет другой причины, чтобы так лгать и втягивать в это дело меня.
– А если это правда?
– Но это не так. Конечно, нет! Вам отлично известно, что Дарт объявил о своей помолвке со мной, потому что Лулу пыталась заманить его в ловушку. Она пригласила сюда прессу и пыталась заставить его признать, что они обручены. Я же вам все рассказала, ничего не скрывая. Он заплатил мне три тысячи фунтов, чтобы я на время притворилась, что мы помолвлены. Он даже прислал мне в Квинз-Фолли чек после того, как я уехала, но я его порвала.
– Тем самым, уничтожив важную улику, – усмехнулся лорд Баклей.
– Не смейтесь над этим, – вскричала Ария, – это не смешно – мне, во всяком случае. Но это было деловое соглашение, почему же теперь меня в последнюю минуту втягивают в это дело, хотя мы договорились, что мое имя не должно упоминаться?
– Я знаю, что вы так договорились, – сказал лорд Баклей. – Бог свидетель, мы с этим адвокатом достаточно долго обсуждали факты, старались найти оправдания для Лулу и все время возвращались к одному и тому же выводу: единственное возможное оправдание для нее – то, что она говорила с самого начала, что это несчастный случай, пистолет просто выстрелил у нее в руках.
– Мы знали, что это слабое оправдание, – сказала Ария, – но других предложений не было.
– Вы никак не ожидали, что Лулу может сказать правду? – спросил лорд Баклей.
– Но это же неправда! – почти выкрикнула Ария. – Только не говорите мне, что верите в эту чепуху.
– Чепуху ли? – осведомился он.
– Ну конечно. Дарт всегда относился ко мне только как к секретарю. Он вообще питал ко мне неприязнь и более или менее прямо мне сказал об этом, так как ему показалось, что я не одобряю его и его знакомых.
– А вы не одобряете?
– Разумеется! Я возненавидела высший свет с тех пор, как мой отец обанкротился и нашел свою смерть из-за того, что вел беспутную, экстравагантную жизнь и водил знакомство с людьми как раз того же типа, что приезжают сюда, едят и пьют все, что попадется на глаза, а потом уходят, не сказав спасибо. Я никогда не любила высший свет, и, наверное, у меня не хватало ума скрывать свои чувства.
– А зачем? – удивился лорд Баклей. – Вы имеете право на собственное мнение.
– Мне платят двадцать фунтов в неделю не за собственное мнение, – возразила Ария, – а за то, чтобы эффективно управляла домом и была очаровательной хозяйкой. Дарт был не доволен, когда приехал Чарлз и забрал меня. Его последние слова были: «Езжайте, и черт с вами!» Это похоже на любовь?
Лорд Баклей загасил окурок в пепельнице.
– Дарт – странный человек, – сказал он. – Я никогда его не понимал и, наверное, никогда не пойму. Если он влюбится в кого-нибудь по-настоящему – а его флирт с прелестными бабочками вроде Лулу не в счет, – никогда не знаешь, как он себя поведет, и я, например, не стал бы и пытаться угадать.
Ария секунду помолчала и затем спросила:
– Вы действительно считаете, что Лулу поверила, будто… что я ему нравлюсь?
– Если только Лулу и Дарт оба не являются самыми непревзойденными актерами, каких только видел свет, то в суде они оба говорили правду, – ответил лорд Баклей.
– И тем не менее им известно, что это неправда.
– Вы говорите за себя, – возразил лорд Баклей, – а лично я поверил, во всяком случае Дарту.
– Но этого не может быть, – прошептала Ария, – сделав беспомощный жест, – это совершенно невозможно.
Лорд Баклей наклонился к ней и взял ее за руку.
– Я люблю вас, – сказал он, – и знаю, что вы меня не любите. Мне нелегко желать вам счастья и всего того, чего вы сами себе желаете, но я хочу, чтобы вы были счастливы, потому что вы самый-самый прекрасный человек, которого я знаю.
Ее пальцы сжали его руку.
– Дорогой Том, – сказала Ария, – вы так говорите, что, кажется, я сейчас расплачусь. Я хотела бы любить вас, все было бы намного проще.
Он поднес ее руку к губам и легко поцеловал ее.
– Мне остается только ждать и смотреть, что получится, – сказал он. – А пока я собираюсь посетить начальника тюрьмы и посмотреть, что могу сделать для Лулу.
– Я рада, что вы собираетесь это сделать, – сказала Ария.
– Постарайтесь ни о чем не беспокоиться, пока я не вернусь. И не читайте вечерних газет.
– Вы же знаете, сюда их даже не приносят, – ответила девушка.
– На вашем месте я не был бы так уверен, – улыбнулся лорд Баклей. – Держу пари, что слуги не пропустили ни слова из всей этой сенсационной шумихи, которую подняла пресса в последние несколько дней.
– Иногда я жалею о своем обещании ничего не читать, – со слабой улыбкой ответила Ария.
– Не надо, – уверенно сказал он, – вам не понравится. Он снова поцеловал ее руку и вышел из комнаты. Когда он ушел, Ария села на диван и закрыла лицо руками.
За прошедшую неделю она действительно не читала газет. Лорд Баклей вынудил ее дать обещание и велел Макдугаллу не оставлять газет в прихожей. Питая к ней симпатию, он понимал, что она чувствовала себя запятнанной всякий раз, когда ее имя упоминалось наряду с именами Дарта и Лулу на страницах самых скандальных изданий.
Ей было невыносимо больно видеть фотографии Квинз-Фолли, старые снимки отца, соседствующие с фотографиями бассейна в Беверли-Хиллз, принадлежащего Лулу, где она и ее друзья загорают полуобнаженными, и экзотических вечеринок в ночных клубах.
Ей было тяжело читать описания некоторых любовных романов Дарта и сознавать, что она присоединилась к длинному списку женщин, с которыми связывалось его имя, и что в глазах общественности она ничем не лучше, чем Лулу и ей подобные.
– Зачем мучить себя? – яростно спросил лорд Баклей, когда застал ее в слезах над фотографией, на которой Дарт выглядел наиболее привлекательно, в окружении голов всех женщин, с которыми связывали его имя.
Из-за этого запрета на газеты Ария не следила за последними событиями, связанными с судом над Лулу Карло, и была озабочена только необходимостью поставить Дарта на ноги, чтобы он мог участвовать в процессе.