Сириус хотел ещё что-то добавить, но тут его за волосы схватила милая супруга и вернула в лоно семьи.
— И этот подкаблучник будет ещё учить жить, — проворчал Северус и принялся натягивать брюки. — Одевайся… Блэк, конечно, трепло, но Лилс нас ещё не инструктировала… сегодня.
Гарри едва успел застегнуть рубашку, как в камине показалась взволнованная Лили:
— Доехали?
— Ты же знаешь, поезд прибывает вечером, никаких изменений в расписании не было.
— Ох… — Лили тяжело вздохнула, — к вам можно? Я, конечно, знаю, что нельзя, защита и всё такое, но ведь Сев наверняка…
Польщённый Северус явно собирался открыть камин для подруги, хотя ещё утром они с Гарри условились — «ни за что!», не хватало ещё, чтобы встревоженная Лили появлялась в камине в самое неподходящее время. Гарри принялся подавать Северусу знаки, напоминая об уговоре, но тот сделал вид, что не заметил:
— Только сегодня, пока дети ещё не в замке. Потом защита усилится.
Хитрец! Но Гарри и сам с радостью повидал бы свою мамочку, которую с удовольствием поддразнивал, называя наседкой, и печально сообщал, что от такой опеки он бы вырвался из дома, едва научившись ходить. Однако его тезка, Гарри Джеймс Поттер, казалось, был всем доволен.
Рождения ребенка Джеймса и Лили Гарри ждал с замиранием сердца. Он боялся признаться даже Северусу, что ожидает чего-то страшного от встречи с самим собой. Как его не убеждали в том, что это будет совсем другой человек, родившийся двумя месяцами раньше и в измененном мире, только увидев малыша, он поверил, что полностью изменил историю. Гарри Джеймс Поттер родился 31 мая и даже внешне сильно отличался от Гарри, потому что был полной копией Лили, а вот глаза были, как у Джеймса… такая вот ирония судьбы.
Но даже с учётом этой разницы, наблюдать за своей копией (братом считать его всё-таки не получилось) было невероятно интересно. Карлус сдержал слово и поначалу старался воспитывать наследника Рода, как полагается, но сразу же стало понятно, что его методы с годами сильно эволюционировали. Джеймс со смешком вспоминал, что для него директива «быть видным, но не слышным» была основополагающей, в то время как для Гарри Джеймса находилось множество условий для послабления. Мальчишка рос очень любознательным и легко мог расположить всех к себе. Чего стоят, например, его друзья Дадли и Драко с Альфардом? Гарри и помыслить не мог, что с Дадли можно дружить… правда, и Дадли был не похож сам на себя. Может, потому, что дядя Вернон не уделял столько времени своим дрелям? Или потому что Петунья родила ещё и девочку, избавив Дадли от ярлыка единственного и неповторимого? Если честно, то и Петунья с Верноном мало чем напоминали себя прежних. Оставалось только гадать, что же произошло в том неслучившемся прошлом, настолько изменившее их отношение к миру магии…
Лили легко впорхнула в камин и по пути к дивану успела по-хозяйски поправить галстук на Гарри и одёрнуть рубашку Северуса. Она всё ещё считала, что без неё они бы имели «плачевный вид». Лили обложилась подушками и тяжело вздохнула:
— Не представляете, как сразу дома стало пусто…
— Можно подумать, он ни разу не уезжал! Ни к Малфоям, ни к Блэкам… у Петуньи он как-то вообще месяц жил.
— Это не считается! Тогда я в любой момент могла его увидеть.
Лили так жалобно посмотрела на Северуса, что сразу стало понятно, на что она намекает. И точно!
— Сев, ты же колдомедик?
— И что? — Северус сразу понял, откуда дует ветер, и постарался отвлечь от себя внимание: — А Гарри — целый профессор.
— Да что может профессор?! Только что отработку назначить, а вот ты…
— Что я?
— Ты можешь сказать, что у него болит живот… или голова… или…
— Задница! — не выдержал Гарри.
— Фу, как пошло! Как ты можешь быть профессором с таким юмором?
— Детям нравится мой незатейливый юмор…
Лили метнула в него подушкой и вновь принялась обрабатывать Северуса:
— Сев, я просто хочу иногда видеть своего мальчика…
— Лилс, роди себе девочку, и тебе станет не до мальчика… посмотри хоть на сестру…
— Уже! — просияла Лили.
— Посмотрела? — решил уточнить Гарри.
— Ну, ты и балбес! — радостно отозвалась Лили и погладила себя по абсолютно плоскому животу. — Только Джейми не говорите… и Сириусу — он секреты хранить не умеет.
Северус сразу умчался в свой кабинет и притащил кучу склянок:
— Будешь пить это… этот… и это, — он задумчиво почесал кончик носа и убрал один флакон, вместо него выставляя два: — Это не надо, лучше эти.
— Сев, ты — прелесть!
— Тоже мне, удивила, — он самодовольно усмехнулся и сразу же стал серьёзным. — Ты к кому обращалась?
Лили только хитро улыбнулась.
— Лилс, но я ещё ни разу…
— Должен же ты повышать квалификацию? — невинно поинтересовалась Лили. — К тому же я уже и сама всё знаю…
Всё-таки Лили была настоящей лисой! Зная ответственность Северуса, она не рисковала ничем, а вот он теперь в лепёшку расшибётся, добывая для подруги усовершенствованные рецепты зелий, и узнает о беременности всё.
— А Джеймсу почему не говоришь? — Гарри не понимал, как можно скрывать что-то от самого близкого человека.
— Так сюрприз же! Но если он узнает, я буду точно знать, на кого думать!
— Зачем тогда рассказываешь?
— А, по-твоему, я должна сама это всё переживать?
Понимать женскую логику Гарри уже и не пытался, а Лили тем временем сменила тему и принялась говорить о том, как трудно найти хорошего иллюстратора. Пока рос Гарри Джеймс, она завела традицию рассказывать ему на ночь сказки, а поскольку в магическом мире никто кроме барда Бидля их сочинительством не озаботился, то ей пришлось их придумывать самой. Когда Лили в очередной раз рассказывала о приключениях маленького волшебника, её услышала Дорея. И с тех пор многие дети засыпали под «Сказки тётушки Лисы», которые им читали заботливые родственники. А у Джеймса появился ещё один повод гордиться супругой. Кстати, он долго не мог найти себя, устроившись сначала на службу в аврорат, потом зачаровывая мотоциклы для полётов на пару с Блэком, но в конце концов увлёкся артефакторикой, к огромному удовольствию Карлуса, который заговорил уже о династии.
— Рита Скитер меня познакомила с Лавгудами, — продолжала щебетать Лили. — Ксенофилиус, конечно, немного странноват, но его жена просто прелесть! У неё возникла шикарная идея иллюстрировать сказки детскими рисунками, и их дочка уже нарисовала целую уйму…
Сердце Гарри ёкнуло, как каждый раз, когда он невольно соприкасался с прошлым. Луна… интересно, какая она? Но ещё больше его волновала встреча с Гермионой и Роном. И если о друге он ещё хоть что-то слышал, то о магглорожденной подруге не знал никто из его знакомых. Больше всего на свете Гарри хотел, чтобы они подружились с Гарри Джеймсом, но где-то в глубине души шевелилась непонятная ревность, а ещё боязнь, что тот не сможет их оценить по достоинству…
Гарри так увлёкся своими мыслями, что опомнился только тогда, когда Северус слегка пнул его под столом по ноге.
— Что?
— Ты же не против? – улыбнулась Лили.
Гарри сначала помотал головой, подтверждая, что он не против, а потом всё же заволновался:
— Я задумался, повтори вопрос…
— Первое слово дороже второго! — Лили показала ему язык и весело рассмеялась: — Ты такой милый, когда чего-то не понимаешь.
Она легко поднялась и уже спустя пару мгновений стояла возле камина:
— Значит, договорились: с тебя, Сев, зелья и организация моих встреч с ребёнком, а с тебя, Гарри, то, что ты пообещал!
Ещё раз показав язык, Лили скрылась в позеленевшем пламени камина, а Гарри посмотрел на Северуса:
— Скажи хоть ты, на что я подписался?
— Прочитать Кодекс Рода, — невозмутимо ответил Северус, но заметив тоску во взгляде Гарри, сжалился: — Да крёстными она нас попросила быть. Обоих…
========== 85 ==========
На обед Люпин пришёл раньше всех и успел улизнуть до того, как Дамблдор привёл довольную Тонкс. Оказалось, он показывал ей наиболее интересные места Хогвартса, которые не следует посещать ученикам. Дамблдор посетовал на отсутствие за столом одного из своих любимых профессоров, на что получил подробный доклад, чем этот профессор отобедал, и предположение о том, куда бы он мог направиться. Гарри поёжился и в очередной раз порадовался тому, что в его личную жизнь никто не лезет: Северус первым же делом обозначил границы, и их придерживались даже Спраут и Хуч, для которых вообще не было ничего святого!