— Конечно, ма. Чудесная идея. Ну… я пойду? Буду через час.
— Ты хочешь сказать, что вы это всё съедите?
— Конечно, ма, может, еще Сев придет.
— Лили… я хотела с тобой серьёзно поговорить. Про Северуса.
— Говори, мамочка.
— Мне кажется, что нехорошо, кружить голову одному мальчику, собираясь встречаться с другим.
— Ма! Мы с Севом только друзья.
— Но не мешало бы и ему об этом сказать.
— Он знает.
— Хорошо… — бабушка тяжело вздохнула: — И будь осмотрительнее в выборе одежды. Всё-таки эта новая мода слишком вызывающая…
Лили поцеловала мать, повесила на одну руку корзинку, в другую взяла Гарри и, мурлыча под нос весёлый мотивчик, сбежала по ступенькам и вышла из дома. Она пришла на детскую площадку, несколько раз воровато оглянулась и посадила Гарри на лавочку.
— Превращайся!
Второй раз просить его было не надо. Первым делом он заглянул в корзинку и выудил оттуда бутерброд с сыром.
— Вкусно…
— Слушай, тебе ведь надо правильно питаться…
— Не волнуйся. Завтра мы с Северусом провернем небольшое дельце и будем питаться сами.
— Какое дельце? Во что вы опять вляпались? Я просто чувствую какой-то криминал.
Пришлось рассказать Лили про кусок шкуры василиска и поразиться крепости материнского подзатыльника.
— Сдурели? А если бы вы его встретили?
— Ну не встретили же?
— Это всё Снейп и его безумные идеи! Сам бы ты до такого не додумался.
— Вот ещё! Вообще-то это я показал ему вход в Тайную комнату.
Лили сложила руки на груди и нахмурилась:
— Вот что, Гарри. Сейчас ты пообещаешь мне больше никогда не лезть в Тайную комнату…
— И убивать василиска?
Второй подзатыльник явно был лишним.
— Знаешь, даже твоя сестра себе такого не позволяла…
— Какого?
— Бить ребенка…
— А как тогда тебя воспитывать?
— По-моему, уже немножко поздно.
— А если ты опять полезешь куда-то?
— У меня вообще очень интересная жизнь, так что наверняка полезу, и что?
Лили тяжело вздохнула:
— Я — плохая мать…
— Ничего… научишься.
Лили целомудренно поцеловала Гарри в щёку и отправила на встречу с Северусом. Сама она собиралась еще немного «поболтаться по улице» и встретиться с Ширли — надо же узнать, как у неё дела?
Гарри укрылся мантией-невидимкой и отправился на место встречи. Солнце припекало по-летнему, а из корзинки одуряюще пахло мясом и огурцами, но Гарри решил дождаться Северуса. Около часа он просидел, бесцельно глядя на воду и думая о том, как будет утешать. В этом случае лучше начать с еды.
Северус появился неожиданно довольный, но слегка погрустнел, увидев, что на месте никого нет. Гарри снял капюшон мантии.
— Привет!
— Привет… давно ждёшь?
Однако первая неловкость быстро прошла, стоило распотрошить корзинку с провизией. Гарри старался накормить Северуса, рассказывая о том, что уж любимого-то внука кормят от пуза.
— Стоп! — насторожился Снейп. — Они тебя видели?
— Нет… Лили старается… кормит и кормит.
— Мать… — улыбнулся Северус.
— А ты как сходил?
— Хорошо. Похудела она, конечно, одна тень осталась… но сегодня ей стало лучше. Она явно идет на поправку!
— А ты врача видел? — Гарри точно знал, что в больницах всегда надо разговаривать с врачами.
— Видел… но он прошёл мимо и сказал, что у него нет времени. Не очень-то и хотелось… зыркнул на меня так, что пропала всякая охота разговаривать. А сиделка наоборот — жалеть начала… дура. Чего меня жалеть?
— Может, выглядишь бледным?
— Я всегда такой, — ощетинился Северус.
— Но она-то не знает…
— Ну ладно… в общем, я предлагаю не терять времени даром и посетить Лютный сегодня.
— Только давай я с тобой пойду… под мантией?
— Давай! — Северус явно пытался скрыть облегчение. — А потом сразу палочку тебе купим.
Решив, что корзинка в Лютном будет лишней, особенно пустая, они спрятали её в кустах и выбрались на дорогу.
— Теперь что? — поинтересовался Гарри. — К тебе за шкурой?
— Нет, я её уже взял. Только ты…
— Что я?
— Можешь спрятаться под мантией? А то у меня денег только на одну поездку… на одного.
Гарри, конечно, спрятался и всю дорогу смущал Северуса, осторожно его целуя и любуясь тем, как краснеют его уши. Доехали, по мнению Гарри, чересчур быстро. В Лютном Северус держался очень достойно. Если он и впервые торговался, то ничем не выдал себя. Во всяком случае, Гарри ничего такого не заметил. За кусок шкуры размером с носовой платок Северус получил триста семьдесят галеонов, которые, как и договаривались, сразу же разделил пополам.
— Что теперь? — спросил Гарри.
— За палочкой, ингредиентами, а потом пообедаем!
Наедался ли он когда-нибудь? Впрочем, против такого плана Гарри не возражал. В магазинчике Олливандера всё было точно так же, как когда-то запомнилось. Пыльные стеллажи с многочисленными коробочками и тихое бормотание мастера почему-то заставляли задуматься о вечном.
Теперь под мантией был Северус, и Гарри мог только чувствовать его присутствие. Наверное, он пытался отомстить за поведение Гарри в автобусе, но сердце каждый раз сладко замирало, стоило невидимой руке коснуться шеи… или запястья… или вообще провести по животу. Ничего-ничего… у них впереди обратная дорога!
А с палочкой была та же катавасия, как и в прошлый раз. Ни одна из них не слушалась его так же хорошо, как родная. А Олливандер приходил всё в больший восторг. Палочки становились разнообразнее, рукоятки изысканнее, а коробочки вычурнее.
— Шерсть мантикоры, дуб, одиннадцать дюймов, хлесткая…
Мимо!
— Сердечная жила дракона, осина, тринадцать дюймов, идеальна для чар…
Мимо!
— Тертый рог хвостороги, слоновая кость, десять дюймов, подходит даже укротителю драконов…
Снова мимо!
— Будете чай, молодой человек? Мне кажется, вам надо немного успокоиться, и дело пойдёт на лад.
— Буду!
Пить чай с Олливандером оказалось даже интересно. Его большие водянистые глаза смотрели на Гарри, словно не веря. А Гарри нахваливал ревеневое варенье и расспрашивал о том, правда ли, что мастер помнит каждую проданную палочку.
— Конечно, правда… палочки ведь, как дети… никогда не угадаешь, какая их ждет судьба. Будет ли волшебник любить ее… заботиться… или просто относиться, как к инструменту, скажем, штангенциркулю.
— Я вот любил свою палочку… — признался Гарри.
— Не говорите больше ничего!
— Почему?
— Я хочу угадать сам. Есть такая примета: если мастер угадывает палочку, то её ждёт долгая и удивительная судьба.
Куда уж удивительнее… ведь явно при переносе во времени с ней случилось что-то непонятное, иначе как объяснить то, что он остался здесь без палочки, мантии-невидимки и рюкзака с самым необходимым? Но не говорить же об этом мастеру?!
Чай был выпит, а неспешная беседа свернула совсем уже в дебри — Олливандер любил порассуждать о связи магических составляющих палочки.
— Может, продолжим? — вытерев руки о мантию, предложил Гарри.
— Конечно-конечно… тем более, что в разговоре с вами у меня появилась замечательная идея.
Олливандер ушёл куда-то в кладовку, откуда вынес простую коробку, перетянутую сиреневой лентой. Сдув с коробки пыль, мастер протянул ее с важным поклоном. Почему-то момент показался очень торжественным, и Гарри, чинно поклонившись в ответ, развязал ленту и снял крышку. В коробке на бледно-сиреневом плюше лежала его родная палочка, знакомая до последнего выступа на ручке.
— Эта вам должна подойти…
========== 28 ==========
Вновь обрести свою палочку… Гарри не мог подобрать название переполнявшим его эмоциям. Наверное, так чувствует себя прозревший слепой, или безногий инвалид, сделавший первый шаг… восторг, узнавание, ощущение собственной силы… Гарри точно знал, что палочка по нему скучала, и теперь она ластилась, обещая быть вместе с ним до самого конца. Как во сне до него доносились слова Олливандера.