— Про какую связь ты говорил?
— Про зачарованные предметы. Например, монеты. Стоит коснуться палочкой одной, произнеся не очень сложное заклинание, как сообщение появляется на всех, и они нагреваются.
— Это Протеевы Чары, — мгновенно определил Северус.
— Но их же изучают только в последний год… они входят в программу выпускных экзаменов… — огорчилась Лили.
— Я их знаю…
В такие минуты Северус очень напоминал Гермиону.
========== 31 ==========
Дни Гарри стали очень насыщенными: послеобеденные занятия магией затягивались до вечера, и после их окончания он спешил на берег реки. Близость разлуки подстёгивала и не давала забыть о ценности каждого мгновения, проведенного вместе с Северусом. Отчаяние придавало смелости, и с каждым днём они заходили всё дальше, узнавая друг друга. И всё же до Блэка им было ещё далеко.
Сириус каждый вечер бегал на свидания с «несравненной Долорес», подробностями о которых он не уставал делиться. Если забыть, что это та самая Амбридж, которая заставляла писать Гарри кровавым пером и мерзко подкашливала, привлекая к себе внимание, то можно было вообразить знойную красотку, готовую ко всему. Блэк выбирал момент, когда Лили с Джеймсом чуть удалялись для «отработки движений», и начинал бесконечные рассказы, от которых уши впечатлительного Северуса начинали краснеть.
Стоило себе только представить все эти шёлковые простыни, свечи и переплетающиеся в «танце страсти» тела, как Гарри тут же серьёзно задумывался о номере в гостинице, со всеми полагающимися атрибутами счастливой половой жизни. И, конечно же, шампанское, которое Блэк, судя по рассказам, пил, как воду, для «поддержания тонуса». На тонус Гарри и так не жаловался, поэтому без него мог бы обойтись, а спросить у Северуса почему-то было неловко.
Удивительно, но чем больше они общались, тем старательнее у них выходило избегать обсуждения того времени, когда Гарри был в теле ящерицы. Стоило один раз намекнуть Северусу на его неудачную встречу с Мальсибером, как тот помрачнел и, разозлившись по дурацкому поводу, сбежал домой, как следует не попрощавшись. На следующий день Гарри всерьез боялся, что Северус не придет на берег, ведь они никогда не договаривались о встречах. Пришёл! Ну, так и стоил этот гадский Мальсибер таких мук?
Блэк каждый день обещал, что принесет уже готовую волшебную карту Отдела Тайн, и когда ему уже перестали верить и начали обдумывать другие варианты проникновения в Министерство, притащил замызганный кусок пергамента и гордо положил его перед всеми:
— Вот!
— Что «вот»?
— Всё!
— Блэк, ты, конечно, большой оригинал, но зачем нам бумага, в которую ты заворачивал свой завтрак? — ехидно поинтересовался Северус.
— Что бы ты понимал, Снейп! Это план!
— Да ну!
Гарри сообразил, что волшебную карту следует открывать паролем, и уже поднял палочку, как его опередил Джеймс:
— Клянусь, что замышляю только шалость!
Пергамент словно осветил луч солнца, и на нём стали возникать темные линии, складывающиеся в план здания. Подписанные точки оставляли шлейфики тающих следов.
— Ух ты… — Лили, закусив губу, принялась вглядываться в надписи. — Мистер Фадж… мисс Амбридж… ой, а что это они делают?
Одна точка кружила вокруг другой.
— Работают же… — важно пояснил Сириус. — Это же Отдел Тайн, а не аптека в Лютном. Может, у них какой эксперимент…
— Ну да… например, пойдут ли тебе рога… — фыркнул Северус.
— Что бы ты понимал в отношениях…
— Куда уж мне… это у тебя с Амбридж они высокие, а у меня…
Беседа становилась слишком острой, и Гарри вышел в центр, привлекая к себе внимание.
— Итак, карта Отдела Тайн у нас есть, поэтому предлагаю перед тем, как посетить Министерство, наведаться в небезызвестную пещеру…
Напоминание о пещере мгновенно пресекло разгорающийся спор.
— Когда мы туда пойдём? — прищурилась Лили.
— Не «мы», а мы, — поправил её Джеймс. — Без тебя.
— Это ещё почему?
Сейчас Лили напоминала Джинни, за мгновение до того, как с её палочки срывался фирменный Летучемышинный сглаз. Или Гермиону… с её птичками. В любом случае, шутить с ней не стоило. Гарри чувствовал, что только он сможет её остановить так, чтобы все не перессорились. Главное было подобрать слова:
— Мама…
Лили сжалась, как от удара. Обычно они никогда не играли на публику в «дочки-матери», но Гарри слишком хорошо помнил тусклое свечение воды в озере инферналов и упорно лезшие на берег разлагающиеся трупы. Ей там точно не место…
— Мама, прошу… ты уже один раз защитила меня… больше не надо… я и так рос без тебя… от тебя мне не осталось ничего… совсем… только клочок письма и обрывок колдофото, которые я нашёл в доме на Гриммо. Это очень страшно… поверь…
Гарри решился взглянуть на Лили и проглотил подступивший к горлу ком. Она плакала. Беззвучно, не вытирая слез… кончик её носа едва подрагивал, а на прокушенной губе выступила капелька крови.
— Пожалуйста…
Гарри видел, как отвернулся Джеймс, как опустил взгляд Северус, как отошел в сторону Сириус… он шёл к Лили, как по канату: шаг… остановка… другой. Есть вещи, не предназначенные для публики… он обнял Лили, впервые замечая, какая она маленькая, хрупкая…
— Прости, мама…
— Да ладно тебе… я поняла… — Лили силилась улыбнуться, но вместо этого спрятала лицо у него на груди. — Идите одни… я буду ждать.
Как же горчила эта победа…
Идти договорились на следующий день, и Гарри почти всю ночь пытался убедить Северуса не геройствовать. Куда там! Узнав, что хоркрукс добыл Регулус, да ещё в одиночку, Снейп решил, что яд из чаши должен пить он. Гарри никогда не думал, что Северус может быть таким неосторожным, ему казалось, что слизеринцы просто не могут быть безрассудными, а вот…
— Как я тебя оставлю? — спрашивал Гарри. — Ты же без меня тут полезешь куда попало…
— Главное, ты там не влезь, пока со мной не встретишься…
— А вдруг ты не захочешь?
— Идиот?
Северус скривил губы в хорошо известной Гарри профессорской манере, и на душе немного полегчало. Всё-таки это он.
— Хорошо, что мы завтра идём, а то послезавтра мать выписывают.
— А ты… будешь приходить?
Слова вырвались прежде, чем Гарри успел подумать и обругать себя эгоистичной сволочью. К счастью, Северус не обиделся.
— Буду. Только не знаю, как получится.
— Я буду ждать…
— Сколько? — Северус улыбнулся.
— Всегда… — Гарри постарался, чтобы это прозвучало без лишнего пафоса.
— Нет… похоже, это я буду тебя ждать… всегда.
— Прости…
— За что? Зато теперь мне есть к чему стремиться.
У поцелуя тоже был привкус горечи.
Лили всё утро тискала Гарри, сначала мешая ему спать, потом — не давая сосредоточиться. Хорошо, что Петунья отвлекала сестру. Из Дувра она вернулась со скандалом, навестив тётушку перед самым отъездом, только для того, чтобы передать письмо. Как об этом узнала незабвенная миссис Бронкс, оставалось лишь гадать, но та действовала на нервы бабушке, и после её визитов на какое-то время вводились карательные санкции, и комендантский час был одной из них. Гарри, наконец, сумел разглядеть дядюшку Вернона, который хоть и не отличался особой стройностью, но был очень подвижен, лихо лазил через соседский забор и стоически вынес месть кота, на хвост которого нечаянно спрыгнул в темноте. Во всяком случае, орал только кот.
На детской площадке, куда Лили пришла их проводить, лишь Сириус был полон нездорового энтузиазма и, радостно скалясь, рассказал ещё одну историю из своей бурной личной жизни. Нет! Гарри определенно хотел уже увидеть эту «горячую чертовку» Долорес.
Прилично аппарировать из их компании так никто и не научился, поэтому Гарри, который доставлял всех на место, пришлось мгновенно решать задачу, как не оставить наедине Северуса с любвеобильным Блэком. Амбридж, конечно, горячая штучка, но бдительность терять не стоит никогда.
Путь в пещеру Гарри отыскал не сразу. Они долго бродили по берегу, отыскивая уступ, с которого когда-то ночью Гарри нырял в компании Дамблдора. Затем подельники дружно нырнули с обрыва в холодную воду и проплыли до небольшого пятачка земли перед входом в пещеру. Несмотря на лето, вода в море была холодной, и Гарри, чувствуя, как у него зуб не попадает на зуб, вспомнил о высушивающих чарах. Благодарный взгляд Северуса того стоил.