Глава 10. Затишье.
На следующий день Руслан пошел в издательство местной газеты. Ночью юноша долго думал, с чего начать свое самостоятельное расследование. Так как предполагаемый виновник болезни увлекается писательством стихов, то, наверняка, он хотя бы раз пытался напечатать в газете свои творения. Плюс ко всему, не запомнить такой почерк просто невозможно, потому Руслан очень надеялся на памятливость редактора издательства. Вдруг тот еще и внешность поэта запомнит, хотя насчет этого пункта юноша сильно сомневался. Первым делом, войдя в здание издательства, Руслан попросил провести его к ведущему редактору, особо подчеркнув, что это сверхважно. Тем временем редактор, невысокий седовласый старичок с яйцевидной головой и глубокими морщинами, активно кого-то консультировал: - Вот тут тебе не хватает описания самой природы, слишком много душевного состояния. А вот здесь вот... Руслан неслышно подошел к говорившим и с удивлением отметил, что все советы редактора были направлены в адрес Рафлера. - Раф? - Руслан осторожно встал за спиной друга и приветственно кивнул разгоряченному от бурного монолога редактору. - Чего вам? - нахмурился редактор, про себя возмутившись, что его беседу прервали таким бестактным образом. - Вы говорите, говорите, - мгновенно стушевался Рафлер, начав теребить рукав своего изношенного пальто. - Я подожду. - Нет уж, пусть наш гость подождет, - ядовито произнес редактор и вновь начал закидывать Рафа замечаниями, перестав обращать на Руслана какое-либо внимание. - Так, приноси исправленный текст завтра, а там посмотрим, - спустя десять минут закончил наконец свою консультацию редактор. - Теперь вы. - Вот этот почерк, - сразу перешел к сути дела Руслан, - вы случайно нигде не видели? - Я много почерков повидал, - надевая очки, произнес редактор тоном умудренного опытом человека, - Так-так... О Боже! Что за издевательство над бумагой? - Ну? - выжидательно поднял бровь Руслан, глядя на внимательно изучающего бумажку редактора. Рафлер тоже с любопытством взглянул на стихотворение и чуть слышно ахнул. - Таких экземпляров я ни разу не встречал, - покачал головой редактор, но стихи неизвестного поэта отдавать не спешил. - Однако стихотворение неплохое, похоже на любовное послание. - Что там написано? - спросил Руслан. - Кхем-кхем, - прокашлялся редактор. - Так-так... Твоя улыбка, словно солнце, Мой мрак души лучами греет, И удовольствие приносит Мне слушать смех сердечный твой. Глаза твои, как звезды в небе, Ярки, светлы, горят надеждой, И я не тот уже, что прежде. Сейчас - счастливый. И живой. - Вот, - довольно улыбнулся редактор. - Вполне неплохо. Но глаза сломать можно. - А можете это напечатать? - поинтересовался Руслан, забрав бумажку со стихами обратно. - Но автора-то мы не знаем, - задумчиво произнес редактор, откинувшись в кресле и почесав покрытый щетиной квадратный подбородок. - А вы укажите меня автором, - без раздумий предложил Руслан и потом добавил: - А если кто позвонит и предъявит права на авторство, то дайте ему мой номер. Вот, - и юноша чиркнул на листке со стихами несколько цифр и свое имя. - Хорошо, - с недоверием согласился редактор, кладя бумажку в верхний ящик стола. - А зачем вам все это? - Мне просто позарез нужно встретиться с подлинным автором этих любовных посланий, - ответил Руслан и расплылся в жуткой улыбке. Спустя полчаса Рафлер вместе с Русланом вышли на улицу. - Так ты тоже поэт? - ухмыльнулся Руслан и оглядел неряшливый вид приятеля. - Есть такое, - растерянно улыбнулся Раф и прижал листки со своими стихами к груди. - А посмотреть можно? - Конечно, - слегка смутился Рафлер и передал свое детище другу. Сразу притягивает взгляд аккуратный почерк Рафа, однако количество изящных завитушек в этот раз довольно-таки преуменьшилось. Да и буквы стали более округлыми и крупными. - Красиво, - похвалил стихи Руслан, протягивая их обратно Рафлеру. - Но до идеала все равно далеко, - тяжело вздохнул Раф и, скрутив листки в трубочку, положил их в карман. - Прогуляться вечером не хочешь? - предложил Руслан. - Мне надо тебе кое-что рассказать. - В принципе, могу, - подумав секунды две, согласился поэт. - А когда? - Давай часов в пять, хорошо? В Центральном парке. - Давай, только тогда мне надо спешить домой, редактировать, - Рафлер легонько похлопал по карману пальто, где лежали раскритикованный редактором стихи. - Хорошо, задерживать не буду, - произнес Руслан и проводил взглядом друга, перебегающего «зебру» на зеленый свет светофора. Рафлер напоследок помахал рукой в знак прощания и скрылся за поворотом. Но не только Раф был занят по горло до вечера. У Руслана тоже оставалось одно незавершенное дело. Юноша направился к знакомому гравировщику, единственному на весь город. - Александр Сергееич? - спросил Руслан, войдя в старинного вида комнатку, увешанную раритетными часами, картинами и почему-то еще цепами. - Ау, - отозвался гравировщик и вылез из-под стола. Его жиденькие светлые волосы были все в пыли. - А, Русланчик. - Русланчик, Русланчик, - улыбнулся юноша и подошел к столу, заваленному всякими кольцами, цепочками, часами, кулончиками и т.д. Познакомились Александр Сергеевич и Руслан еще лет двадцать назад. Маленький Русланчик решил купить маме колечко на день рождения. Распотрошив свою копилку, мальчик пошел к гравировщику за подарком. Александр Сергеевич тогда так смеялся и умилялся, что даже за те монетки, которые принес в своих ладошках Русланчик, на медном колечке выгравировал красивую надпись «Любимой маме!». Клиент остался довольным, но вот потом мама этого клиента долго упрашивала гравировщика сказать реальную цену украшения. Александр Сергеевич был чуть полноватым, плечистым мужчиной с большими и, казалось бы, грустными глазами, полными доброты и нежности. Округлую его голову покрывали тонкие пшеничные волосы, а над губами красовались пышные светлые усы. Несмотря на внешнюю неуклюжесть, гравировщик прекрасно справлялся со своей работой и даже пользовался некоторой популярностью в городе. Мускулистые волосатые руки его творили такие чудеса на металле, что все горожане просто диву давались. - Александр Сергеич, - таинственным тоном заговорил Руслан и положил совушкин кулончик прямо перед гравировщиком, - не ваша работа? - Моя, - отозвался мастер, внимательно разглядев надпись на оборотной стороне украшения. - А кто приходил с этим кулоном? - спросил Руслан, ожидая услышать два варианта ответа: либо Виталий Воробьев, либо загадочный Сашин друг. - Это было давно, - начал припоминать Александр Сергеевич, запустив руку в жиденькие волосы, - лет эдак двадцать пять назад. Надпись заказывал мужчина для своей любимой. Я даже их как-то видел вместе в городе, но потом они исчезли. - Давно исчезли? - Давно. А где ты нашел кулон? - В парке, - ответил Руслан, не соврав, но и скрыв всю правду. - Странно... Может, они вернулись? - Может быть. Ладно, спасибо, - поблагодарил гравировщика Руслан, забрав кулон обратно. - Приходи еще, Русланчик, - улыбнулся Александр Сергеевич и вновь нырнул под стол. - Хорошо, - улыбнулся Руслан и вышел на улицу. Времени было еще полно. Юноша направился в бл