- Вы хоть наладили отношения с этой девицей?
- Нет. Для Джонни это был черный уик-энд.
Лидия закурила новую сигарету.
- Вы знали Беверли Трент?
- Конечно. Я с первого взгляда понял, что от нее можно ждать только неприятностей. Я предупреждал Джонни. Но у нее была потрясающая фигура и он не смог отказаться от столь лакомого кусочка. А потом она не хотела упускать его. Портила ему жизнь.
- Вернемся к вечеринке, Эдди.
Он достал сигарету, подбросил в воздух, поймал губами.
- Как было принято в водевиле, - улыбнулся он.
Лидия рассмеялась и захлопала в ладоши. Эдди закурил.
- Вечеринка не планировалась заранее. Джонни обедал с друзьями в "Чейзене". Кто-то пошутил, что шампанское - всего лишь шипучая вода. Джонни рассмеялся и предложил купить столько шампанского, сколько они смогут выпить, чтобы проверить, соответствует ли действительности это опрометчивое заявление. Тому, кто продержится дольше всех, он пообещал приз - тысячу долларов. Прямо из "Чейзена" они поехали к Джонни домой.
- Не могли бы вы перечислить тех, кто поехал, Эдди?
- Не всех. Потом мы с Джонни пытались выяснить, кто же был у него в гостях. То есть он вспоминал, а я проверял, так ли это, расспрашивая тех, кто был наверняка. Мы решили, что кто-то мог притвориться спящим или перепившим. Этот кто-то, оставшись в доме, мог знать обо всем, что произошло. Джонни написал список из пятнадцати или шестнадцати человек, мужчин и женщин. Но были еще трое или четверо. Джонни их не знал. Они тоже приехали из "Чейзена". Те, кого мы спрашивали, не помнили, как выглядели эти субъекты. Вроде бы двое мужчин и две женщины. На той вечеринке все быстро набрались, - Эдди помрачнел. - Шампанское далеко не шипучая вода, знаете ли. И если пить его залпом, бокал за бокалом... - он пожал плечами.
- Можно предположить, что в доме остался какой-то человек, не известный Сэндзу - продолжила Лидия. - Но нас удивляет утверждение Джонни, что шантажист знал о записке. Из этого следует, что он побывал в той комнате, где умерла Беверли Трент. Сэндз уничтожил записку до того, как приехали его друзья. Значит, шантажист увидел ее раньше Джонни.
- Совершенно верно, - кивнул Эдди.
- Между прочим, Эдди, Беверли Трент - сценический псевдоним, а как звали девушку на самом деле? Дэн Гарви предполагает, что шантажист - ее брат, отец или любовник.
- О, мы пытались это выяснить. Ее звали Луиза Гауптман. Семьи у нее не было. Воспитывалась она в сиротском приюте где-то в Миннесоте. Фамилия немецкая - в тех краях полно немцев. Ее младенцем оставили на пороге приюта. К пеленке была подколота бумажка с именем и фамилией. Из приюта она вышла в восемнадцать лет. Работала официанткой, гардеробщицей. Победила на конкурсе красоты. Поехала в Голливуд, чтобы стать кинозвездой, - Эдди чихнул. С такой грудью она без труда нашла дорогу к постели агентов и продюсеров. Беда в том, что у нее не было способностей, она не умела петь, танцевать, держаться перед камерой. Вновь стала гардеробщицей. Тут-то ее и увидел Джонни. Она вцепилась в него мертвой хваткой. Чем это кончилось, вам известно.
Лидия помолчала.
- Эдди, расскажите мне о субботнем вечере. О ложной тревоге с бомбой. Между прочим, как Джонни оказался в Чикаго?
- Заезжал к подруге.
- У него действительно целый гарем?
Эдди усмехнулся.
- В свое время Джонни объездил весь мир, и в каждом городе, где он выступал, у него была девочка. В начале карьеры он не нашел себе пары только в одном городке - Джаплине, штат Миссури. Так поверите ли, он вновь, чуть ли не даром, выступал в этом городе, только бы сохранить незапятнанным послужной список.
- Так что же произошло в субботу?
- Мы прилетели в Чикаго из Лос-Анджелеса. Джонни повидался со своей ненаглядной, и вернулся в аэропорт, где мы и встретились. Вскоре после взлета пилот объявил, что на борту, возможно, бомба и он поворачивает назад. От страха мы вспотели, как мыши. Самолет благополучно приземлился, я пошел узнавать, когда следующий рейс, а Джонни пытался дозвониться до мистера Квиста. На все это ушло немало времени. Нас обыскали, перетряхнули весь багаж. Пока я добывал билеты, кто-то сказал, что в мужском туалете застрелили человека. Кого именно, мы узнали только в Нью-Йорке. Луи Сэйбол давний друг Джонни и участник той истории. Когда мы добрались до "Гарден" и Джонни переодевался, позвонил Макс Либман. Наверное, он узнал о смерти Луи. Во всяком случае Джонни сказал, что Макс на грани истерики и хочет с ним встретиться. Джонни предложил ему приехать сюда, в "Бомонт", после концерта. Но тот не приехал. Потом мы узнали, что ему помешало.
- Как?
- По радио, - Эдди указал на стоящий в углу радиоприемник. - На следующее утро.
- Вы знаете, по какой причине Сэйбол оказался в Чикаго, а Либман - в Нью-Йорке?
- Понятия не имею. Я напуган не меньше Джонни. Похоже, кто-то намерен уничтожить всех, так или иначе связанных с той вечеринкой.
- Вы думаете, Сэндзу следует обратиться в полицию?
- Я понимаю, почему он этого не хочет. Если сейчас у него еще есть шанс вернуться на сцену, - а я знаю, что он думает об этом, - то история с Беверли, став достоянием широкой публики, поставит крест на его надеждах. Это я понимаю. Но у вас нет таких возможностей для защиты Джонни как у полиции. Вот что тревожит меня больше всего.
- Я думаю, Джулиан придерживается того же мнения, но Джонни - его друг, и выставленные им аргументы весьма убедительны.
Эдди улыбнулся.
- Джонни, если захочет, сможет продать бикини эскимосам.
- Ну, спасибо за помощь, Эдди, - Лидия поставила на стол пустой бокал и бросила окурок в пепельницу. - Пойду докладывать боссу.
Гарви позвонил из Лос-Анджелеса лишь во вторник утром. Квист попросил его повременить с докладом, пока в кабинете не собрались Лидия, Бобби Гиллард и Конни Пармали. И тотчас же из усилителя, стоящего на столе Квиста, загремел голос Гарви:
- Я не смог позвонить вчера вечером, Джулиан. Надо было еще кое в чем разобраться.
- Слетал не зря?