Машина остановилась, дверь распахнулась, и неприятный мужской голос скомандовал:
– Выходи!
Нет, меня и не думали отпускать. Через каких-то пять минут меня закрыли уже в другой клетке – в «обезьяннике» при городском отделе полиции. Там уже сидела женщина лет сорока. Какое-то время она приглядывалась ко мне, а потом спросила как-то очень уж по-свойски:
– Ну и за что тебя сюда, а?
– Ни за что, по ошибке, – отмахнулась я от нее, как от назойливой мухи.
– По ошибке? – недоверчиво повторила тетка. – Что-то не похоже. Вот я в первый раз в ментовку попала действительно по ошибке…
Тетка еще что-то говорила, но я ее не слушала. До меня вдруг дошло, что произошедшее – не простая случайность, вызванная неблагоприятным стечением обстоятельств. Все это было тщательно спланировано – для того, чтобы упечь меня за решетку! Только вот кем спланировано? Я слишком многим людям успела за последний год перейти дорогу, поэтому не могла навскидку сообразить, кто же из них решил нанести мне ответный удар. И даже если бы я сегодня не выходила из дома, «акция ответного возмездия» перенеслась бы на завтра, в крайнем случае на послезавтра.
– Казакова, к следователю!
– Удачи! – пожелала мне тетка и уже вдогонку добавила: – И помни, что я тебе говорила! Лучше всего сразу их предупредить, что у тебя СПИД или гепатит.
Сержант привел меня в допросную. Это был мрачный кабинет, посреди стоял стол, по обе стороны от него – по стулу.
– Присаживайтесь, – предложил мне следователь, и я устроилась там, куда он указал мне рукой. – Так вот вы, значит, какая…
– Какая? – Мне показалось, что он хотел продолжить – «Мисс Робин Гуд».
– Надеюсь, что понятливая. Вы в курсе, что чистосердечное признание смягчает участь?
– Я в курсе, что у меня есть право на один телефонный звонок, – парировала я. – Можно позвонить?
– Звонок надо заслужить. Вот расскажете, откуда в вашей сумке взялись наркотики, и я дам вам мобильник, – без особых эмоций произнес следователь.
Вопреки устоявшимся стереотипам детективного жанра, он не был ни злым, ни добрым. Следак просто делал свое дело – допрашивал очередного подозреваемого и хотел поскорее услышать мое признание, потому что куда-то торопился. Только мне признаваться было совершенно не в чем.
– Пакет с белым порошком мне подбросили в торговом… – я еще не успела договорить эту фразу, как заметила скепсис в глазах следователя.
– Ладно, по-быстрому не получилось, – обреченно вздохнул он, – значит, придется вести допрос по всей форме.
Следак сел напротив меня, достал из папки бланк протокола и принялся монотонным голосом задавать обязательные вопросы:
– Фамилия, имя, отчество?
– Казакова Полина Андреевна.
– Дата и место рождения? – Я назвала.
– Образование?
– Высшее юридическое.
– И как же это вы, Полина Андреевна, с дипломом юриста подались в наркобизнес? – не удержался от морализации следователь.
– Сверток мне подбросили, – стояла я на своем. – Думаю, это произошло в лифте. В торговом центре «Юпитер» наверняка полно камер видеонаблюдения. Возможно, напротив лифта они тоже есть…
– Вы сейчас, что же, пытаетесь учить меня, как расследовать преступление? – нахмурился следователь. – Напрасная трата времени. Отвечайте строго на мои вопросы! Место работы, должность?
– Частный детектив.
Задав мне еще несколько таких же шаблонных вопросов, следак поинтересовался:
– Итак, что вы делали в торговом центре «Юпитер»?
Действительно, что я там делала? Почти три часа я слонялась из бутика в бутик, что-то брала с полок и ставила обратно, что-то примеряла, но не покупала. Шопингом это нельзя назвать. Шопинг – это нечто свершившееся, а то, что произошло со мной, называется совсем другим словом – «подстава»! Выходит, я бродила по всем четырем этажам «Юпитера», заставляя кого-то искать подходящий момент для того, чтобы «зарядить» мою сумку наркотой. Следователь повторил свой вопрос, и я ответила:
– Искала себе обновки.
– Нашли?
– Нет.
– Так, может, вы, гражданка Казакова, и не планировали совершать там покупки, а пришли в «Юпитер» на встречу с наркодилером? – подсказал мне следак удобный для него ответ.