Раздался оглушительный вой сирены, табло под клавишей осветилось, и на нём появились яркие красные цифры обратного отсчёта. В нашем распоряжении было чуть меньше пятнадцати минут.
— Кретинка! — заорал Маута. — Что ты наделала!
— Отключи эту штуку! — взмолился Френк. — Я не буду стрелять!
— Её нельзя отключить, — взвыл индеец. — Из-за этой проклятой идиотки мы все взлетим на воздух!
— Если вы прекратите палить друг в друга, мы ещё успеем выбраться наружу, — стараясь перекричать сирену, вопила я. — Бросьте оружие, оба! При лесном пожаре в джунглях даже животные перестают нападать друг на друга и спасают свои шкуры. Когда мы будем в безопасности, вы сможете в своё удовольствие набить друг другу морду, как настоящие мужчины!
В этот момент земля дрогнула и закачалась у меня под ногами. Стеклянные предметы на столах отвратительно задребезжали.
— Что это? — ужаснулась я. — Уже началось? Но почему так рано?
— Землетрясение! — крикнул Даунфолл. — Только этого нам не хватало!
— Ладно, — решился Маута, швыряя свой пистолет на пол. — Пусть твой приятель бросит оружие, и я выведу вас отсюда. Только побыстрее!
Пистолет Френка вылетел на середину комнаты.
Маута схватил со стола фонарик и сорвался с места, как спринтер, заждавшийся на старте сигнала. Мы понеслись вслед за ним.
Дальнейшее напоминало кошмарный сон. Сирена завывала, как трубы ангелов в день Страшного Суда, земля качалась под ногами, как палуба застигнутого штормом парусника, и, вдобавок, индеец свернул в на редкость узкий и крутой коридор. Свет фонарика обезумевшим светлячком метался впереди. Натыкаясь на стены, мы неслись за ним в кромешной тьме. Схватив меня за руку, Френк чуть ли не волоком тащил меня за собой. Я поражалась нечеловеческой силе, с которой он это делал. Действительно, в экстремальных ситуациях человеческий организм способен творить чудеса.
Неожиданно фонарик Мауты замер.
Не успевший затормозить Даунфолл врезался в индейца.
— В чём дело? Завалило проход? — спросил он.
— Это выход. Он был замаскирован камнями. Похоже, из-за землетрясения почва сдвинулась, и камни заклинило.
Отчаянно матерясь на кечуа, испанском и английском, Френк и индеец принялись лихорадочно расчищать проход в содрогающемся от подземных толчков тоннеле. Дрожа и задыхаясь, я светила им фонариком.
Неожиданно мне в лицо ударил порыв ветра. В наполненной гулом темноте что-то блеснуло. Луна! Ещё немного — и мы спасены!
В этот момент земля содрогнулась от взрыва.
Я не сразу поняла, где я нахожусь. Мне было холодно и неудобно. Что-то ритмично прикасалось к моему лицу, и эти прикосновения раздражали меня.
— Ирина! Очнись! Ты слышишь меня?
Я с трудом разлепила тяжёлые веки. Надо мной нависали звёзды и озабоченное лицо Френка. Он хлопал меня по щекам, пытаясь привести в чувство.
— Очнулась! Слава богу!
— Что случилось?
— Взрыв. Тебя завалило и слегка оглушило, но можешь не беспокоиться. Никаких повреждений нет.
Я села на землю и огляделась. Рядом со мной неподвижно лежал Маута.
— Он умер? — испуганно спросила я.
— Его тоже оглушило, — махнул рукой американец. — Индейцы вообще на редкость живучи.
— А ты молодец! — восхитилась я. — Ты ведь запросто мог его убить, свалив всё на обвал, а ты спас его жизнь. Не ожидала такого благородства от агента ЦРУ!
— Причём тут благородство? — проворчал Френк. — Не забывай, что этому парню известно, где спрятаны сокровища инков.
Маута застонал и пошевелился.
Я наклонилась над ним.
— Ты как? В порядке?
— Между прочим, я спас тебе жизнь, — заметил Даунфолл. — Так что теперь ты мой должник.
— Лучше помолчи, — слабым голосом огрызнулся индеец. — Из-за тебя я потерял всё, что с таким трудом создал за долгие годы!
— При чём тут я? — удивился Френк. — Ведь это она устроила взрыв. Мне бы такое и в голову не пришло.
— Сами виноваты! — воскликнула я. — Я же предлагала прийти к консенсусу! Но, главное, всё закончилось хорошо. Конечно, лаборатории больше нет, но зато все мы живы и здоровы. Владея сокровищами инков, ты ещё не такую лабораторию отстроишь!
— Кстати, о сокровищах инков, — с невинным видом напомнил Даунфолл. — Как насчёт того, чтобы поделить их на троих?
Маута заскрежетал зубами.
— Не испытывайте моё терпение, — рявкнул он. — Убирайтесь отсюда и молитесь о том, чтобы мы больше никогда не встретились!
— Ладно, — на удивление легко согласился Даунфолл. — Только объясни, как нам добраться до шоссе.
— Туда, — махнул рукой индеец. — Шоссе примерно в полутора километрах отсюда.
— Ты уверен, что тебе не нужна помощь? — спросила я.
— Единственное, что мне сейчас нужно — это навсегда забыть о твоем существовании, — раздражённо ответил Маута.
Это было не слишком вежливо с его стороны, но я понимала его и не стала обижаться.
— Знаешь, а ты меня удивил, — сказала я.
— Неужели? — усмехнулся Френк.
Луна освещала нам путь. В её бледном призрачном свете скалы и кусты казались таинственными сказочными существами.
— Никогда бы не поверила, что ты так легко откажешься от поиска золота инков.
— А с чего ты взяла, что я отказался от этой идеи?
Я растерялась.
— Но если ты хотел узнать, где находятся сокровища, то почему ты не попытался допросить Мауту?
— Всё равно бы он сейчас ничего не сказал, — махнул рукой Даунфолл. — Кроме того, у русских есть поговорка "за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь". У меня при себе лабораторный журнал Мауты и образцы плесени и нового наркотика. Для начала я получу за них кругленькую сумму от Висенте Уртадо де ла Вера, а уж потом вплотную займусь Маутой и золотом инков. Здесь даже не потребуется грубая сила. Я просто установлю круглосуточное наблюдение за ним через спутниковые средства связи, и рано или поздно он сам приведёт меня к сокровищам.
— Логично, — слегка разочарованным тоном произнесла я. — А я-то думала, что в тебе неожиданно проснулась гуманность.
— В наше трудное время человек не может позволить себе такую роскошь, как гуманность, — усмехнулся американец.
— Это несколько спорная точка зрения.
— Но зато на редкость практичная, — лукаво подмигнул мне Френк.
— Ты обнималась с ним, — сердито сказал Луис. — Я своими глазами видел, как ты обнималась с этим грязным продажным цээрушником!
— Неправда, — возразила я. — Я вовсе не обнималась с ним. Просто я устала, и он поддерживал меня за талию, помогая мне идти.
— Только не надо вешать мне лапшу на уши! — продолжал злиться колумбиец. — Ты прижималась к нему, как дешёвая старлетка к знаменитому продюсеру.
— А ведь ты ревнуешь! — злорадно заметила я. — Не зря Адела говорила, что все латиноамериканцы патологически ревнивы.
— Ещё чего! — возмутился Луис. — Просто меня раздражает, что ты ведёшь себя, как ребёнок. Френк преследовал тебя, он пытался тебя убить, он похитил тебя — а что делаешь ты? Уверяешь полицию, что это твой старый приятель, что он и не думал тебя похищать, и ты уехала с ним по собственной воле. Затем нежно целуешь его на прощанье, и Даунфолла отпускают с миром на все четыре стороны, а я выгляжу обычным ревнивым идиотом, поднявшим тревогу из-за того, что его девушка сбежала с другим.
— Но ведь ты тоже не сказал полицейским, что Френк — агент ЦРУ, охотящийся за "Золотом Атауальпы".
— Ты прекрасно знаешь, что это секретная информация, и я не могу её разглашать.
— В таком случае ты можешь считать, что своим поведением я помогала тебе сохранить служебную тайну.
В дверь постучали.
Молодой индеец, одетый в белоснежную униформу отеля "Пикоака", вкатил в номер сервировочный столик с завтраком. Луис вложил в его смуглую ладонь несколько монет. Индеец широко улыбнулся и выскользнул в коридор, тихо затворив за собой дверь.