Каждый раз, вспоминая, как тогда буквально за секунду изменился взгляд Шерлока, сердце пронзает болью, и чувство ненависти к себе со временем становится только сильнее.
Своими словами он в один момент оттолкнул того, кто был ему дороже всех людей на свете. Он совершил еще одну ошибку. Наверное, все-таки самую непростительную из всех. Вместо того, чтобы самому справляться со своими неправильными чувствами, искать возможности подавить их, наказывать себя, он не нашел ничего лучше, как разозлиться на Шерлока за то, что тот смог их в нем пробудить. Он накручивал себя, вспоминая то, как брат словно специально дразнил его постоянными телесными контактами, своей откровенностью и обезоруживающими улыбками, невольным флиртом, хотя все это было совсем не так. Да, Шерлок вел себя именно так, но это была его открытость перед ним, потому что он был единственным человеком, с кем Шерлок мог быть собой. Кому он мог свободно улыбаться, и кому, он знал это точно, он нравится. Нет, он не думал о другом контексте этого слова, кроме как о том, в который оно укладывалось в братских отношениях. Это Майкрофт видел все не так! За желанием понравиться у Шерлока не стояло ничего более, кроме как то, что Майкрофт выражал восхищение, например, его прической, и он просто напросто, уложив в очередной раз волосы, спрашивал у него, нравится ему или нет. Не вина Шерлока, что в эти моменты он выглядел невероятно соблазнительным, а точнее, не его вина в том, что Майкрофт видел его таковым. Это была его, Майкрофта, проблема, в которой он предпочел обвинить именно Шерлока. И не просто обвинить, но и еще сделать ему больно. Такая вот своеобразная месть за собственные страдания. Идиот!
После этих слов взгляд Шерлока застыл всего лишь на секунду. А потом сменился на холодно-равнодушный. Майкрофту и в самом деле показалось, что в его зрачках вдруг застыли льдинки. Как в сказке про Снежную королеву. Шерлок смотрел на него несколько секунд, а потом развернулся и вышел из комнаты, ни слова не сказав. И больше вообще не разговаривал с ним до самого отъезда.
Вот с этого самого времени между ними не стало ничего, кроме с каждым днем все больше нарастающего отчуждения. Тогда Шерлоку было шестнадцать с половиной. С этого момента, можно сказать, он стал тем, кем является сейчас. Циник, не верящий ни во что человеческое. И в этом Майкрофт может смело винить только себя.
Но это он понимает сейчас, а тогда он был в какой-то степени даже рад такому повороту событий. Хоть на сердце и было тяжело, но это был выход. Не сказать, что единственный и верный, но, давший возможность не сгорать от постоянного желания к брату. Чувство ненависти и обиды прекрасно справляются с другими, не менее сильными чувствами.
Это была своего рода его собственная защитная реакция. Но ее не хватило надолго. Самая настоящая тоска по Шерлоку выжигала душу изнутри, он понял, что вовсе не нашел выход из положения, в которое загнал себя, когда не смог пресечь на корню только зарождающийся интерес к родному брату, но исправлять что-то было уже поздно. Он попытался просто наладить общение, но наткнулся на абсолютно глухую стену непонимания и нежелания слушать. Но он не мог винить в этом Шерлока. Тот просто ответил на его же предложение жить своей жизнью.
Теперь Майкрофт мало что знал о жизни Шерлока. Только то, что тот всерьез увлекся криминалистикой и посвящает себя ей. И учится.
Его приезды домой оставались незамеченными. Потому что Шерлок не просто игнорировал его, он вообще редко появлялся дома, когда Майкрофт был там. И Майкрофт стал сам очень редко и не надолго приезжать домой, чтобы родители не переживали за младшего сына. Нет, он никуда не пропадал, просто у него всегда находились какие-то дела, которые требовали его поездки куда-либо, когда Майкрофт приезжал из университета. Шерлок даже участвовал в различных соревнованиях и олимпиадах.
На следующий год Майкрофт закончил университет и вернулся в Лондон. Он прекрасно понимал, что жить в одном доме с Шерлоком уже не получится, да и он взрослый человек, чтобы продолжать жить в родительском доме, поэтому почти сразу по приезду снял квартиру. Это было еще нужно и потому, что он уже привык жить без какого-либо контроля. У него была своя жизнь, в том числе и личная. Работу в Правительстве ему обеспечили его прекрасные оценки и знания.
Это сейчас он, как сказал когда-то Шерлок, практически правит Британией, но начинал он с обычного клерка в аналитическом отделе. Хотя, грех жаловаться, его зарплата была гораздо выше некоторых опытных сотрудников довольно больших компаний. Так что у него были возможности жить самостоятельно.
Его возвращение стало очередным витком в отношениях с Шерлоком. Они стали видеться чаще, Майкрофт отмечал про себя все изменения, происходившие с братом, болезненно понимая, что он проигрывает в борьбе со своими чувствами. Чем старше становился Шерлок, тем острее был его ум и привлекательней внешность. И Майкрофт понял, что попросту влюбился. По крайней мере, он испытывал к Шерлоку не только физическое влечение. Он ощущал острую необходимость его присутствия рядом, разговоров с ним, совместных домашних посиделок, которые у них были раньше. Сознавая, что все это неправильно, что так не должно быть, он гнал эти мысли, но они возвращались с завидным постоянством, стоило ему только столкнуться с Шерлоком.
Он снова попытался наладить отношения, обещая себе, что будет бороться именно со своими чувствами, а Шерлок останется в стороне от всего этого и просто будет рядом, но тот остался глух к просьбам Майкрофта о примирении.
А потом и вовсе стал вести себя так, словно делал все назло брату. Первый раз его забрали в полицию пьяным и устроившим драку в одном из баров на свое восемнадцатилетие. Майкрофт постарался сделать так, чтобы это дело спустили на тормозах, и не осталось никаких записей по нему. Потом Шерлок попался на угоне мотоцикла, впрочем, на самом деле это был не угон, он действительно преследовал преступника, но в глазах закона это был именно угон. И опять Майкрофту удалось замять это дело. А после его поймали на взломе пароля входа в один из банков. Нет, он не собирался его грабить. Как оказалось, один из сотрудников был замешан в махинациях с валютой, и к Шерлоку, который был уже известен в узких кругах как успешный детектив, обратились за помощью, чтобы он расследовал мистические закрытия счетов клиентов. Но все эти объяснения мало интересовали руководство Майкрофта, брат которого постоянно ввязывался в сомнительные истории, да и сам казался весьма сомнительным, стоило только пообщаться с ним. У Майкрофта постоянно возникали проблемы из-за Шерлока, и он точно так же постоянно решал как собственные проблемы, так и проблемы брата.
Он пытался призвать того к благоразумию, но Шерлок просто отмахнулся от него, высказав презрение к его работе.
А потом он сам уехал учиться. И они снова не виделись продолжительное время. Каникулы Шерлок предпочитал проводить в дальних поездках и домой приезжал максимум на неделю. Но и в эту неделю он старался не встречаться с Майкрофтом, игнорируя его приходы в дом родителей.
После окончания университета Шерлок вернулся домой, но тоже предпочел не остаться в родительском доме, сняв маленькую квартирку на окраине Лондона и занявшись тем, чем он и сейчас занимается – поимкой преступников и решением неразрешимых задач. Майкрофт предлагал ему свою помощь, как с жильем, так и с работой, но Шерлок проигнорировал предложение точно так же, как и все остальное, исходящее от Майкрофта.
Впрочем, Шерлок мог заработать, и немало, но не всегда брался за дела, которые приносили ощутимый доход. В выборе дел он руководствовался своим интересом. Дело должно было его заинтересовать. Но и те, за которые платили приличные деньги, тоже не обходил стороной, обеспечивая свою жизнь. Почему он снимал жилье на окраине, Майкрофт догадывался. Из-за него. Ведь во всем остальном Шерлок не экономил на себе. Брендовая одежда и обувь, дорогой парфюм и средства личной гигиены… И только одно оставалось неизменным и недорогим – детский шампунь для волос. Эта смесь запаха дорогой туалетной воды и мягкого детского шампуня всегда будоражили чувства Майкрофта. Запах, едва уловимыми нотками пробивающийся сквозь другие, более выраженные, возвращал его в то далекое время детства Шерлока, когда все было так просто, и между ними была настоящая братская любовь, не извращенная потом его чувствами.