- Я могу. – Из толпы послышался писклявый голосок Ольки Олейник. – Если нужно.
Девчушка с курчавыми до безобразия волосами, немного туповатым выражением лица, но всегда умными фразами, небольшого росточка, но внушительных форм, была Виолеттиной одноклассницей и «злейшей» подругой. Она просто не могла упустить такой шанс!
- Правда? – Елена Григорьевна недоверчиво оценивала Олю.
- Елена Григорьевна, действительно, пусть Олька меня заменит, если что. Она всегда хотела попробовать себя в роли ведущей. – Да и вообще примерить мою шкуру на себе, промелькнуло в голове. – Думаю, у нее это прекрасно получится, тем более мне кажется, что текст она знает еще лучше чем я.
- Да, да, – маленькие черные глазки вспыхнули яркими огоньками. – Я знаю. Я хорошо все знаю.
- Ну, хорошо, девочки. – Учительница в последний раз мысленно сравнила статную Виолетту, и не совсем презентабельную Олю, но выбирать ей было все равно не из кого. – Только в том случае, если Виолетте не станет легче.
- Спасибо, спасибо вам огромное. Я вас не подведу.
Олька Олейник от радости прыгала, издавая при этом какие-то непонятные звуки похожие на мышиный писк. Виолетта пристально наблюдала за счастьем одноклассницы, а сама мысленно была в своем «счастье». Почему это Сережа не сообщил, что собирается приехать? Хорошо. Он получил увольнение неожиданно и просто не успел бы похвастать об этом в письме. Но ведь набрать ее номер, уже оказавшись дома, можно было? Или он просто хотел сделать сюрприз? Точно, сюрприз. Но почему тогда его пронзительный взгляд ничего кроме изморози не пробудил в душе? Может она просто не правильно поняла, он ведь был довольно таки далеко от сцены. Да. Точно. Скорее всего все выглядит именно так – его приезд это подарок ей на Новый год, а взгляд, она скорее всего просто не смогла рассмотреть в полумраке страсть и любовь. Что это она с ума сходит, когда нужно радоваться – ее Сереженька прибыл и их долгожданная встреча, наконец состоится! Он будет любить ее так страстно, как неоднократно писал об этом. А она впервые отдастся ему без остатка.
- Сереженька, любимый мой…
- Что?
Режущий слух писк Ольки привел Виолетту в чувства окончательно, а от сладких мыслей на лице появился румянец.
- Знаешь, Оль. Скорее всего, не судьба тебе быть ведущей.
Радость легко читаемая на лице Летты, довела одноклассницу до истерического:
- Задолбала! Что ты за человек, даже помереть спокойно не можешь!
- Не дождешься.
- Девочки, ну что, кто из вас выходит?
- Я, Елена Григорьевна. Мне уже намного лучше, думаю, я запросто смогу довести начатое до конца.
- Господи, слава Богу. – От радости учительница даже всплеснула в ладони. – Ну иди тогда, твой выход.
Улыбка вновь поселилась на прекрасном юном личике и Виолетта с радостью и энтузиазмом включилась в происходящее.
- Что, Дед Мороз, Кикимора внучку утащила?
- Не знаю, милочка. Но говорит, что да.
- Тогда узнаем дети, что ей нужно. Что сделать нам, чтобы вернуть смогла?
- Даа-а-а!!! – Школьники, дошкольники, да и их родители, были просто в восторге.
- Кикимора болотная верни девчонку нам, а то мы осерчаем, не сладко будет вам. Дети, давайте позовем Кикимору, а то она нас боится и без приглашения точно не появится. Кикимора болотная иди скорее к нам, Снегурочку верни, спасибо скажем вам! Ии-и-и-и… Кикимора…
Дети послушно подхватили, а то, что происходило в зале, вновь заставило Виолетту замолчать. Читая свой текс, она старательно вглядывалась в зал, но только сейчас поняла, что именно творится в полумраке. Гоп-компания от души веселилась, а на руках у них веселились местные красотки во главе с Танькой и Иркой. Сначала, Таня хохотала на руках у Валеры, но стоило Виолетте обратить свой взор на их компанию, как она чудесным образом перекочевала в объятия Сережи. Он старательно прижимал девушку к себе, а затем, просто глядя Летте в глаза, стал страстно целовать это чудо природы. Ничего не понимая, но уже полностью доверяя своим глазам, Виолетта продолжала молча стоять на сцене. Она ни разу не моргнула, вглядываясь в эту жестокую миниатюру под названием – предательство. Глава 12
- Летта, Летта! Что ты делаешь? Летта?!
Из-за кулис раздавались встревоженные возгласы Елены Григорьевны, но пока Летту не вытащили за руку со сцены, она исполняла роль статуи.
- Летта, что случилось? Ты снова плохо себя чувствуешь? Летта.
- Да.
Виолетте помогли присесть на стул, и вновь принесли стакан воды.
- Виолетта, девочка, что же с тобой творится? – сетовала Елена Григорьевна. – Что за напасть такая?
Вокруг Виолетты вновь засуетились сказочные персонажи во главе с Еленой Григорьевной. Каждый участливо интересовался – как она себя чувствует. Каждый старался хоть чем-то помочь, развеселить, только Олька Олейник ничего не изображая и не прикидываясь, нескрываемо радовалась своей победе.
- Есть все-таки Бог на этом свете. Ведь талантам нужно помогать, бездарности пробьются сами.
Олька светившись от счастья ярче солнца, выплыла на сцену, а Летта безразлично продолжала сидеть в позе амебы.
- Виолетта, девочка, что это с тобой в конце-концов! Может родителей позвать, или медсестру? Виолетта, очнись. – Учительница легонько похлопывала по безжизненным девичьим щекам и махала ладонью перед стеклянными глазами.
- Не нужно никого звать. Я сейчас приду в себя. – Летта не очнулась, а прошептала словно в бреду, тем самым отказываясь от ненужной навязчивости.
- Летта, ты уверена? Может, маму…
- Елена Григорьевна, не нужно никого беспокоить. Со мной все в порядке, просто… – что же придумать. – Просто, ЭТИ дни скоро, вот и происходит сбой в организме. Я немного отсижусь и домой пойду. Все будет хорошо. Честно.
Елена Григорьевна недоверчиво всматривалась в полутруп.
- Виолетта, я не уверена, что ты сама сможешь…
- Елена Григорьевна!
- Хорошо, как скажешь.
Заботливая учительница более не стала ни на чем настаивать, она просто исчезла, оставив девушку наедине со своими мыслями.
- Сереженька… Сережа… Любимый мой… Сереженька… – девушка словно волшебную мантру повторяла имя любимого, положа голову на выполняющую многофункциональную роль парту, в таком состоянии ее и настигла мама.
- Летта!!! Летта, девочка моя! Что, что случилось?
Внезапно появившаяся мама причитая, ринулась к своему чаду. Она задушила ее в своих объятиях, а потом все так же заботливо, смочила лицо Виолетты водой из стоящего рядом стакана.
- Девочка моя, что же с тобой творится… Ничего, мы сейчас пойдем домой, ты отоспишься, наберешься сил… Доченька моя.
- Мааа-а… Мамочка…
Девушка просто упала в объятия самого родного человека и слезы сами покатились из прекрасных глаз цвета незабудок. Она не прекратила плакать и тогда, когда покидала школу, и тогда, когда перешагнула через порог собственного дома. Лишь когда мама заботливо уложила ее в кровать и убаюкала ее нежными словами и поглаживаниями, как в детстве, Виолетта отключилась от всех земных неурядиц, проблем и печалей. Летта провела дома все предновогодние дни. Она никуда не выходила из дому, да и свою комнату, пропитанную насквозь болью, непониманием, обидой и страданиями, тоже старалась не покидать без излишней надобности. Ни дня у нее не проходило без обильного потока слез, благодаря чему влажность во всем доме превышала все возможные нормы. Виолетта рыдала от непонимания – почему и за что? А виновник всего происходящего так и не объявился, ни вчера, ни позавчера, ни поза-позавчера, заставляя Летту сходить с ума от слепоты и полного непонимания. В новогоднюю ночь, которая совершенно незаметно для Летты наступила, она просто отказывалась идти в центр села на елку, где обязательно будет салют и какое-нибудь новогоднее представление. А уставшая и измотанная переживаниями дочери, которая наотрез отказывалась объяснять – что происходит, поскольку и сама не знала ответ на этот вопрос, мама, все еще не переставала кружить над своей спящей красавицей. Антонина Антоновна тщетно уговаривала девушку изо дня в день взять себя в руки, Виолетта ничего не хотела слышать и наотрез отказывалась от опеки. В преддверии же Нового года, выбрав за тактику категоричность, мудрая женщина точно знала, что Летте не открутиться, и они всем семейством будут любоваться праздничным салютом.