Летта же продолжала смотреть в спину Таньке Кобыловой, некогда ненавистной ей до боли, вызвавшей нереальную жалость к себе сейчас. Оказывается жизнь не пощадила никого из тех, кого она любила или ненавидела в юности. Но все равно, Летта не понимала, как можно довести себя до такого? Бросив в последний раз взгляд на загорающую Иру, Летта пошла дальше вдоль улицы. Совершенно не задумываясь о своем маршруте, ноги сами привели девушку к детсаду, в который она ненавидела ходить в детстве, и на территории которого было разбито ее сердце. Присев в той самой беседке на ту самую скамейку, под которой поспешно скрутился калачиком Снежок.
- Что дружок, тоже вспомнил?
Летта слышала пенье птиц, и вдыхала полной грудью чистый, пьянящий воздух. Небольшое кирпичное здание, которое раньше именовалось детским садом, сейчас пустовало, укутанное неимоверно прекрасной зеленью деревьев. От восхищения и наслаждения, Виолетта закрывала глаза и все никак не могла надышаться чистотой родного села. Когда она раскрыла глаза, все исчезло. Вокруг было темно, и безумный холод пробежал по всему телу. Вместо роскошных зеленых деревьев, едва проглядывались черные оголенные ветви. Вместо сводящих с ума ароматов, леденящий душу холод. В сердце кольнуло. Виолетта словно перенесшись каким-то образом во времени, вновь прочувствовала силу ее собственной любви, ненавидящий взгляд Сережи и навсегда изменившее ее жизнь «шалава». За мгновение, которое она провела в прошлом, Летта сумела понять, что ее сердце больше не наполняет то безумное чувство к юному вспыльчивому красавцу, которое было ей так дорого. Тогда она любила так, что одной ее любовью могло бы окрылиться маленькое государство. Тогда она любила впервые, но так, словно в последний раз. Тогда все имело для нее другое значение. Тогда мир раскрасился в два цвета – белый и черный. Тогда это было так сладко и так больно. Все было тогда, а сейчас, сейчас Летта одним взмахом головы избавилась от помутнения. Она поняла – в ее сердце больше нет этого чувства. Все эти годы она любила ту любовь, которая у нее когда-то была, но не того мужчину, которым стал Сережа. Этой ночью все произошло именно так, как она когда-то мечтала. Так, как ей когда-то пообещал в письменном виде Сережа, тогда еще ее Сережа. Каждым их движением управляли чувства, нежданно и негаданно охватившие их сердца. Она так жаждала этого в свои шестнадцать. Она очень глубоко в душе мечтала об этом до сегодняшнего дня. А теперь, теперь мечтать больше не о чем. Внезапно Летта поняла, как сильно она заблуждалась в свои шестнадцать, когда вполне искренне считала, что никогда не сможет простить Сережу, но успешно обо всем позабудет. Она простила его, причем давно. Ее сердце больше не испытывает той любви, и той обиды, которой было переполнено страшной зимой. Она простила, но ее память хранила все подробности их последней встречи. Она помнила все его слова, его испепеляющий ненавидящий взгляд, его «прости» и свое «прощай». Она помнила все, но это «ВСЕ» для нее не имело уже никакого значения. Впервые за долгие годы, Летта чувствовала себе свободной от прошлого. Ей даже дышалось по другому, ведь все семь прошлых лет она тщательно карабкалась на вершину пирамиды под названием «Деньги, слава, признание», но не ради всего этого, а ради одного – «Все это, могло бы быть твоим, а теперь, теперь тебе остается только кусать локти!» Она так мечтала воспользоваться этими словами. Унизить, растоптать, ткнуть носом в истину, но все это сейчас не имеет никакого отношения к настоящему, в котором Виолетта стала свободной. Всех, кого Летта хотела унизить, унизила сама жизнь, что не принесло ей никакого удовлетворения, а лишь жалость к этим особам. Она простила. Она успокоилась. Она, наконец-то, пережила всю эту историю. Из полуразвалившейся, заброшенной площадки детского сада, Летта не шла, она выпорхнула, словно освободившаяся из сетей паука бабочка. Ее сердце наполнило то теплое солнце, которое бережно и ласково согревало тело. Измотанный с непривычки Снежок, уже не торопился впереди Виолетты, а плелся позади, едва перебирая лапами.
- Дружище, не хочешь ускориться? Дома нас ждет вкуснятина, м-м-м, а ты еле тащишься. А давай, кто быстрее, а? – Летта подхватила свою длиннющую юбку, Снежок подхватил энтузиазм, и оба помчали в заданном направлении.
Глава 6
- Это тебе, – Летта заботливо наполнила собачью миску. – А это мне.
Довольная собака уплетала свое, а Летта с тарелкой ароматной клубники щедро приправленной сметаной и сахаром, отправилась в собственный сад. Под легкое покачивание деревьев и шум листвы девушка больше не возвращалась в прошлое, ей впервые в жизни, захотелось задуматься о настоящем.
- Мамулечка, привет. Звоню, как и обещала, – радостно защебетала Летта.
- Привет дочка, вот удивила, так удивила. Я раньше полуночи не ожидала услышать твой голос.
- А мне вот безумно захотелось услышать твой. Мамочка, хочу тебя обрадовать, мой отпуск закончен, и я завтра же возвращаюсь! – выпалила Летта.
- Как?! – сказать что мама была удивлена – ничего не сказать. – Ты же бредила этой поездкой. Ты даже дом выстроила только ради того, чтобы было куда приехать погостить, а с таким успехом ты могла бы и в прежнем прекрасно «погостить» два дня. Господи, дочка, может случилось что? Так ты не жалей мать, я все стерплю и вынесу. Говори, как есть.
- Мамочка, ну что здесь могло случиться? Здесь все прекрасно и замечательно, вот только это все теперь для меня лишь экзотика, которой быстро пресыщаешься. Этот воздух для меня самый свежий и чистый на всем белом свете. Эти деревья, поля и леса – самые живописные, которые только бывают. Здесь птицы и кузнечики даже поют по-особому, солнце встает раньше и светит ярче. Здесь все самое-самое и я все это безумно люблю, но мое сердце и душа уже привязаны к другим вещам. За семь с половиной лет я приобрела много других ценностей. Раньше мне казалось, что уехав отсюда, мое сердце осталось здесь, но мне хватило и пары дней, чтобы понять – мое сердце всегда было при мне, просто мне всегда хотелось думать, что оно привязано к этим местам. Мамочка, я свободна и очень счастлива. Сегодня устрою прощальный вечер, а завтра в путь!
Голос Летты был звонче самых звонких колокольчиков, а радостные флюиды передались по телефонной сети маме.
- Девочка моя, я за тебя так рада! Мы рады. Завтра вечером мы с отцом будем встречать тебя за праздничным столом, обязательно с шампанским. Это ведь настоящий праздник. Будем считать, что это еще один твой день рождения!
- Да мамочка, именно день рождения! Даже я бы точнее не сказала. Так что закупите шампанского побольше, я буду жадно праздновать это событие.
- Хорошо доченька. Будет сделано.
Забросив нога на ногу, Летта мечтательно разглядывала свой коттедж, представляя, как хорошо здесь будет ее будущим детям. Она обязательно переедет сюда на время своего декрета, чтобы с материнским молоком младенцы впитывали любовь ко всей этой красоте. Странно, но это были первые в ее жизни мысли о собственном семейном счастье.
- Летта! Летта-а-а! Ты дома?
Звук открывавшихся ворот, затем Сережин голос, вернули Виолетту с небес на землю.
- Да, Сережа, я в саду.
Из-за угла дома, показалась высокая мужская фигура.
- Привет.
- Привет.
Сережа не спешил подходить, а Летта не спешила приглашать его к себе в беседуку.
- Я сегодня не спал, а все время думал о нас, о твоем «уходи», Летта, я не могу тебе позволить еще раз исчезнуть из моей жизни. Я не могу тебя отпустить. Вчера я молча ушел, но я решил, что в этот раз не навсегда. Я не желаю до конца своих дней жалеть о том, что упустил свое счастье дважды.
С каждым своим словом Сережа приближался к Виолетте, которая внимательно изучала все огрубевшие черты. Его шрам уже не казался таким мужественным, а щетина сексуальной. Взгляд Летты скользил по самому обычному мужчине, которых миллионы, а ее спокойное дыхание и нормальный ритм сердца, лишний раз подтверждали это. Сегодня Виолетта по-другому смотрела на него, не чувствуя трепета и страсти, а лишь умиротворенность, нежность, тепло.