— В таких условиях трудно создать кулинарный шедевр, — пожаловалась она, расставляя тарелки на столе, пока Мэтью открывал бутылку вина. — Но я сделала все, что в моих силах.
— По крайней мере, — философски заметил он, — у меня в запасе три дня, чтобы проверить, как ты готовишь, прежде чем я сделаю непоправимый шаг. — Он разлил вино в бокалы из простого стекла и поднял свой. — За удачу!
Буквально после нескольких глотков вина Кэролайн почувствовала, что ее клонит в сон. Обильный ужин после целого дня без еды довершил дело. Когда Мэтью отправился в душ, у нее хватило сил лишь на то, чтобы поставить тарелки и бокалы в раковину и добрести до кровати. Она разделась и провалилась в сон.
Вернувшись из душа, Мэтью обнаружил, что она спит. Неяркая лампа на тумбочке рядом с ней продолжала гореть, освещая ее лицо. Глаза закрыты, дыхание ровное. Но спит ли она на самом деле? Есть только один способ это проверить. Он лег под простыню рядом с ней и осторожно провел кончиками пальцев вдоль ее спины, ощущая тепло ее тела. Если она спит, то не отстранится от его прикосновений.
Кэролайн продолжала ровно дышать. Значит, после всех треволнений дня она действительно крепко заснула. Поборов искушение, он убрал руку. Затем встал, оделся и вышел на улицу.
В их номере был телефон, но Мэтью решил не рисковать и направился к таксофону, висевшему на стене хозяйского дома, где располагалась и рецепция. Он набрал номер и после долгих гудков наконец услышал ответ.
— Привет, Стив, — сказал он. — Не разбудил?
— Эй, приятель, ты откуда?
— Я все в том же часовом поясе, — хмыкнул Мэтью. — Точнее не могу сказать.
— Тогда мог бы позвонить и пораньше.
— Извини. Как дела на работе? Ты не слишком загружен?
— Какая разница? Ты ведь не за этим звонишь, верно?
— Нет, не за этим.
— Понятно. Она блондинка или брюнетка?
— Ни то, ни другое. Господи, Стив, почему ты всегда думаешь, что в любом деле замешана женщина?
— Потому что, как правило, так всегда и бывает.
— Ладно тебе. Обо мне никто не спрашивал? Я имею в виду, кроме обычных клиентов?
— Куча народу, — насмешливо сообщил Стив, — и я сказал им, что тебя положили в закрытую клинику в Калифорнии — лечиться от наркомании.
— А если серьезно?
— Напрасно ты считаешь себя пупом земли. Прошло всего-то несколько дней, и я не думаю, что твое отсутствие вообще кто-то заметил. Только, сделай одолжение, не исчезай на несколько месяцев.
— Ладно. Но если обо мне будут спрашивать… незнакомые люди, то…
— Я буду нем как могила, — пообещал Стив.
— Даже если это будет мой отец, просто скажи ему, что я на некоторое время уехал по делам.
— При всем желании я не смогу сказать ему больше.
— Ладно. Я позвоню еще через пару дней.
Мэтью нажал на рычаг, но не повесил трубку. Постояв некоторое время в нерешительности, он вынул из кармана сложенный газетный лист и снова набрал номер. Он оттягивал предстоящий разговор сколько мог, но сейчас понял, что дальше этого делать уже нельзя…
На следующее утро Кэролайн проснулась рано, чувствуя себя полностью отдохнувшей. Она приподнялась на локте и взглянула на Мэтью. Он спал, зарывшись лицом в подушку. Кэролайн бесшумно соскользнула с кровати, оделась и отправилась на кухню. Пока на плите закипал кофе, она сделала несколько бутербродов и, взяв один из них, боком сёла на подоконник, рассеянно глядя на улицу. Через несколько минут на пороге появился Мэтью.
— Рано в кровать, рано вставать? Хорошее правило. — С этими словами он налил себе кофе, взял бутерброд и уселся за стол.
— Что нового сказал тебе Стив? — неожиданно спросила Кэролайн. — Это ведь ему ты ходил вчера звонить?
— Да, — спокойно ответил Мэтью. — Все в порядке. Я смогу отсутствовать еще какое-то время.
— А почему ты не позвонил из номера?
— Не хотел тебя будить. Но, выходит, все же разбудил. Да, в самом деле, когда я уходил, лампа горела, а когда вернулся — уже нет.
Он знал, о чем она сейчас думает, и чувствовал себя чертовски неуютно.
— Пойду побреюсь, — сказал он, вставая. — Раз уж сегодня мы подаем заявление на брак, надо выглядеть пристойно.
Здание суда было, по всей видимости, одним из самых старых в городе, но настолько тщательно отремонтировано, что напоминало игрушечный домик. Его украшали витые колонны, статуи под старину и барельефы на стенах и потолке.
Клерк, молодой человек приятной наружности, к которому они обратились, разумеется, уже знал о вчерашнем происшествии.
— Очень сожалею, что так получилось, — сказал он. — Мы все чувствуем себя немного неловко. Надеюсь, если вы поженитесь здесь, хорошие воспоминания о нашем городе перевесят плохие. Буду рад вам помочь. — Он достал из ящика стола несколько бланков и предложил им их заполнить.