Были среди них и те, кого Аня разыскивала.
Разношерстная, со специфическим запахом компания…
«Вьюна… А Федорыч, тот и вовсе — дотла!»
«Вот ведь фантазеры… Милиционер им ленточки на память, видите ли! Не милиционер, а доктор Швейцер…»
Аня уже знала, что, когда эти люди принимались что-нибудь с воодушевлением рассказывать, отделить вымысел от правды было уже не по силам никому…
Насочиняли всё, наверняка насочиняли… И откуда у Вьюна могли быть ленточки от букета? Что он, благородная девица или юбиляр, которым эти букеты преподносят?!
Сраженная неудачей, Аня торопилась покинуть «почтенное собрание», ибо попахивало от него изрядно…
— Да не верьте вы им! — Уже на улице Светлову, когда она выходила со двора, догнала маленькая — ну, совсем крошечная! — старушка в соломенной шляпке, украшенной малиновыми тряпичными цветочками.
Звали старушку (это Аня помнила еще по благотворительным обедам в фонде), кажется, как вдовствующую императрицу… Ну да, Мария Федоровна.
— Больше ничего сказать, извините, не могу… Но не верьте, — заговорщицким тоном добавила обладательница малиновых цветочков.
«Ну что ж, ну, шляпка соломенная… — Аня мысленно вздохнула. — Что ж, в снегопад даже и удобно: стряхнул, надел снова, и на нос ничего не капает. Тем более не такой Москва город, чтобы хоть оглянуться или даже ухмыльнуться при виде старушенции, бредущей в снегопад в соломенной шляпе… И почудней вещи случаются, все равно — никакой реакции…»
В общем же, если не считать этой соломенной шляпы с цветочками, которую Мария Федоровна считала непременным надевать зимой, в стужу, мороз и снегопад, в добавление к своим зимним нарядам, женщина она была — вполне… Можно сказать, неплохая, здравомыслящая и смышленая, с правильной речью.
О чем Аня тут же и сообщила ей:
— Мария Федоровна! Ведь вы добрая, честная, умная женщина…
— Ой, только не говорите так. — Марья Федоровна заерзала. — Нам, бомжам, нельзя так говорить… мы начинаем нервничать. Ну ладно… — Старушка замялась. — Так и быть… Скажу!
— Да?
— Не сгорел он.
— Кто?
— Федорыч.
— Как же так?
— Спасло его. Видение спасло.
— Какое видение?
— Ну, этого он мне не рассказал. Тайна. Но… В общем, жив остался. Не пора, значит, было ему еще, не пора.
— Что «не пора»?
— Ну, того… Ну, туда…
Аня понимающе кивнула. Того — это, стало быть, значит — «умереть», «туда» же означает — «на тот свет». Мария Федоровна была боязлива, суеверна и предпочитала эвфемизм, когда речь шла о смерти: зачем лишний раз упоминать…
— Вы новости-то вчера не смотрели? — светским тоном осведомилась вдруг у Ани Мария Федоровна.
— Новости?
— Ну да, программу «Сегодня». Я вчера в ночлежке устроилась — так там даже телевизор есть. Лужков нам устроил.
— Нет, не смотрела…
— А я смотрела. — Мария Федоровна хоть и снизу, из-под шляпки, но посмотрела на Светлову с превосходством. — Так вот, в новостях показывали: самолет разбился. «Боинг». Человек, наверное, сто народу погибло, или даже двести. Все. А один старик, лет, наверное, под восемьдесят, — нет, не погиб.
— Удивительно…
— Знаете почему?
— Почему же?
— Не пора ему было.
— То есть?
— На первый взгляд повезло ему — случайность удивительная… Этот старик рейс перепутал и вместо Лондона в Рим улетел. Ну и не разбился.
— А разве не случайность?
— Нет… Вот ведь, обратите внимание… Молодые — того! А он… Самый, наверное, старый был из всего этого самолета. И — нет. А почему, спрашивается? Не пора ему было еще — того…
Мария Федоровна изящно и неопределенно помахала крошечной, будто кошачьей, ручкой.
— Понимаю. — Аня со сведущим видом поддакнула: — Того, туда…
— Вот именно, — заключила старушка. — Всем, стало быть, пора было, а ему, значит, не пора.
«А кстати, где, собственно говоря, у нас капитан? — спохватилась Светлова, вернувшись после визита к славным милым маргиналам в малиновых цветочках. — Что-то давно товарища капитана не видно… И как, вообще говоря, я познакомилась… с ним, с этим капитаном?» — сама себя вдруг строго вопросила Анна.
И ответила: сама к нему пришла… Не совсем, правда, сама, а потому что увидела брошюру фонда в своем почтовом ящике…
А брошюру ведь могли положить и специально… Как приглашение. Для наивной дурочки… Наудачу. Вдруг клюнет…
Вряд ли кто еще из остальных жильцов их подъезда мог столь живо отреагировать в тот момент на слова «помощь в поиске пропавших». Все остальные наверняка эту брошюрку попросту выкинули вместе с прочей макулатурой, а она, Светлова, — клюнула.