— Нет, — испуганно. — Вова мне шею свернёт, ты что? Смерти моей хочешь?
— А пусть только попробует. Я этого козла лет на десять закрою, если не больше.
— Не надо, Таня. Если ты забыла, у нас с ним дочка. Лизе будет как-то не очень, если её папа окажется уголовником.
— Ладно. Пока никого не будем закрывать. Но ты всё равно сходишь на свидание с “четырьмя восьмерками”.
— Его Радмир зовут, — улыбнулась я.
— Ну, вот и отлично. Давай. Звони своему Радмиру.
— Шутишь? Я его послала в прошлый раз.
— И что? У него же спортивный интерес не угас от твоего “послала”.
— Да откуда ты знаешь? Может я по его самолюбию ударила и он уже обо мне думать забыл.
– Самолюбию, — хмыкнула Танюха, — может и ударила, но зацепила ты его конкретно. Если он плевать хотел на твоего муженька и подкатывал прямо у него перед носом, то я представляю, как у него там всё дымит в штанах.
— Таня, — я засмеялась и от смущения спрятала лицо в ладонях.
— Что Таня? Я уже тридцать шесть лет Таня! Давай. Не филонь, а звони Радмиру.
Сопротивляться было бесполезным, да и где-то внутри меня, всё тоже кричало о том, что выходка мужа не должна остаться безнаказанной. Вот только я боялась встречаться с Радмиром. Я же с ума по нему сходила, но вот подруге ничего не сказала. Вдруг я сделаю только хуже? Может, сначала нужно решить всё с мужем и лишь потом впускать в свою жизнь другого мужчину?
— Чего зависла, Наташа? — подруга ущипнула меня за руку и я вмиг в себя пришла.
— Да больно же, что ты творишь? — возмущенно фыркнула я.
— Звони Радмиру.
– Не буду!
– Вот дура! Дай сюда, — Танюха попыталась отобрать у меня телефон и у неё это получилось. — Пароль какой?
— Не скажу, — через зубы.
— Наташа, я тебя сейчас наручниками к батарее прикую и насильно ткну твоим пальцем в телефон.
Цокнула языком, приложила палец к телефону и экран разблокировался.
— Вот, что ты творишь, подруга? Это глупо. Что я ему скажу? “Привет, Радмир. Пригласи меня на свидание”, — фыркнула, но зря — меня уже никто не слушал.
В скором времени Танюха нашла в мобильнике номер Сташевского, который я зачем-то занесла в телефонную книгу.
Подруга приложила к уху мобильник и, поднявшись со стула, с важным видом подошла к окну.
— Привет, Радмир, — сказала она, и моё сердце на мгновение замерло, — нет. Это не Наташа, а её подруга. Удивлен, да? Тут такое дело…
Я заткнула уши руками, как в детстве, когда не хотела что-то слушать. А Танюха всё говорила и говорила. Понятие не имею о чём. Говорила она, а стыдно было мне! И хорошо, что сейчас я была немного под сорокоградусной анестезией, иначе бы точно под землю провалилась от такого позора.
Подруга вдруг ко мне подошла и протянула телефон со словами:
— Он тебя хочет, Наташа…
Я покачала головой, но Таня просто сунула мобильник в руки и тактично слиняла. Мне не оставалось ничего другого, как дрожащими пальцами поднести к уху телефон и выдавить из себя “Алло”.
— Привет, — коротко бросил он и меня будто током прошибло. — Это правда?
— Что правда? — испуганно.
— Я так и подумал, — почему-то усмехнулся он. — Давай встретимся?
Я замялась, обдумывая как отказаться, но тут из-за угла появилась подруга и пригрозила мне кулаком, чтобы не вздумала давать заднего хода.
Вжалась спиной в стену, дыхание затаила.
А он не стал долго ждать ответа. Будто перед фактом поставил, когда сказал:
— Сегодня.
— Завтра, — вдруг возразила я.
— Почему? Я могу приехать прямо сейчас. Продиктуй адрес.
— Не надо. Я сегодня не готова.
— Ладно, — тяжело вздохнул. — Пусть будет завтра. Но мы точно встретимся.
В этот момент мне казалось, что я совершаю ужасную ошибку. И не потому, что люблю своего мужа и собираюсь оставаться ему верной. Радмир зацепил меня с первой встречи. Задел не по касательной, а прямо в сердце забрался. Почему так случилось? Без понятия. Но интуитивно я чувствовала, что от него стоит держаться подальше и я же держалась, да. И если бы не Вова со своей изменой… Чёрт. Наверное, я себя оправдываю и всё на самом деле гораздо прозаичнее.
Нажала на красную трубку, и какое-то время сидела на месте, не шевелясь, будто в ступор погрузилась. Перед глазами всплывали картинки из прошлого. В том прошлом я была любимой и любящей, мне только восемнадцать, а Вове двадцать четыре. Тогда мне казалось, что наши чувства навсегда. Да мы даже жили вместе несколько лет, прежде чем узаконить отношения. И дочка родилась не сразу. Помню, как руки опускались, когда годами не могла забеременеть. А Вова до последнего не сомневался, что у нас всё будет хорошо, что однажды станем родителями…