Глава 59
— Герцогиня Харрингтон!
— Cюда, герцогиня Харрингтон!
— Герцогиня Харрингтон, не желали бы вы прокомментировать?..
— Герцогиня Харрингтон, вы знали?..
— Элвин Чорек, герцогиня Харрингтон, «Объединённое агентство новостей Лэндинг Геральд»! Вы намереваетесь?..
— Герцогиня Харрингтон! Герцогиня Харрингтон!
Хонор игнорировала выкрики репортёров, быстро пересекая зал ожидания шаттлпорта. Это было нелегко. Заключительное совещание на борту «Императора», сильно затянувшееся за первоначально назначенное время, задержало её на шесть часов относительно заранее определённого графика, но это только дало толпе больше времени на сборы. Хуже того, кто-то допустил утечку информации о запланированном времени её прибытия и зал ожидания превратился в сумасшедший дом. Служба безопасности столичного шаттлпорта, подкреплённая экстренно мобилизованными полицейскими Лэндинга, сформировала кордон, удерживая репортёров — и то, что раздражённому взгляду Хонор казалось десятимиллионной толпой — за живой стеной.
По большей части.
Троица особенно шустрых газетчиков внезапно вынырнула из служебного прохода, который почему-то остался вне внимания охраны. Они ринулись к Хонор, включая наплечные камеры и выкрикивая вопросы, затем резко остановились, оказавшись лицом к лицу с внезапно замершей сплошной стеной одетых в зелёное телохранителей.
Вооружённых телохранителей.
Неулыбчивых вооружённых телохранителей.
Эндрю Лафолле предположил, что могло произойти и выслал в шаттлпорт из Дома у Залива дополнительную команду из двенадцати человек. Они встретили Спенсера Хаука, Клиффорда МакГроу и Джошуа Аткинса у входа в шаттлпорт, и сам Лафолле не мог бы превзойти каменный взор, который капитан Хаук вонзил в мчащегося первым газетчика.
— Э-э-э, м-м-м, я хотел…
Казалось, что репортёр утратил своё нахальство. Хаук не сделал ни единого угрожающего движения, но их и не требовалось, и серьёзное выражение лица Хонор скрыло под собой внутренний смех, когда она задавалась вопросом, не было ли где-нибудь в программе обучения телохранителей спецкурса «Запугивание репортеров».
— Простите меня, сэр, — с изысканной любезностью произнёс Спенсер Хаук, — но вы загораживаете дорогу Землевладельцу.
— Мы только хотели… — начал репортёр и осёкся. Он оглянулся на своих товарищей, как будто ища поддержки. Если он искал именно её, то точно не нашёл. Те старательно глядели в разные стороны.
Затем, как будто сговорившись при помощи некой телепатической связи, троица дружно сместились в сторону.
— Благодарю вас, — вежливо сказал Хаук и взглянул на Хонор. — Миледи?
— Спасибо, Спенсер, — с замечательной серьёзностью поблагодарила она и вся процессия возобновила своё шествие к ожидающим аэролимузинам и истребителям охраны.
Спенсер Хаук старательно глядел в окно лимузина, чтобы не обращать внимания на то, как Хэмиш Александер-Харрингтон заключил жену в мощные объятия.
— Боже, как я рад тебя видеть! — тихо сказал он сидевшей рядом, положив голову на его плечо, Хонор. Та погладила макушкой его щеку, и сидящие на их плечах древесные коты тоже потянулись, чтобы потереться головами.
— И я тебя, — прошептала она ему на ухо. Она позволила себе на мгновение совершенно расслабиться, затем оправилась и приподнялась на сиденье, всё ещё в объятиях Хэмиша, но откинувшись достаточно далеко для того, чтобы видеть его лицо.
— Эмили? — спросила она, — Катерина?
— Прекрасно, с ними всё прекрасно, — быстро заверил её Хэмиш. — Эмили хотела приехать, но Сандра её дажё не слушала. Кстати, если бы она попыталась, то и Джефферсон был готов остановить её, — он покачал головой и с кривой усмешкой взглянул на Хаука. — Каким чёртом ты, так долго находясь под опёкой грейсонских телохранителей, сумела сохранить какие либо остатки иллюзии насчёт того, что распоряжаешься собственной жизнью?
— Джефферсон только выполнял свою работу, любимый, — педантично заметила ему Хонор, уголком глаза следя за Хауком. Однако казалось, что её личный телохранитель стал примечательно глухим.
— И, учитывая тамошнее столпотворение, Сандра наверное просто проявила здравый смысл.
Хонор махнула головой в сторону сооружений космодрома, быстро тающих позади них, и Хэмиш фыркнул.
— Лучше привыкай к этому, — посоветовал он Хонор. — Новости пришли вчера. Наряду с тем, что Терехов сделал на Монике, события на Ловате вознесли настрой и энтузиазм общества на невиданную высоту. По сути дела, воодушевление стало ещё сильнее по контрасту со случившимся перед перемирием на Занзибаре. Не говоря уже о том, что из-за убийства Джима и почти удавшегося убийства Берри и Руфи подданные Её Величества находятся в самом кровожадном настроении, какое я только видел со времён твоей «казни». И, так как Терехов ещё месяц или два не вернётся с Моники, то всё это выльется на вас, госпожа «Саламандра».
— Боже, как я это ненавижу, — пробормотала Хонор.
— Знаю. Иногда мне жаль, что ты не из тех, кто предпочитает это кушать большой ложкой. Но я думаю, что тогда ты не была бы собой.
— Тогда Нимиц перегрыз бы мне во сне горло, вот что ты имеешь в виду! — рассмеялась Хонор. — Ты понятия не имеешь, как кружащая вокруг стая стервятников-репортёров действует на эмпатические чувства древесного кота!
— Не имею, но я в последнее время достаточно много купался в отражённых лучах твоей славы, чтобы Саманта в достаточной степени дала мне понять, что эффект не слишком хорош.
— Мягко говоря.
Лимузин накренился и Хонор, смотря в окно, нахмурилась.