— Я действительно не задумывалась над этом в таком плане, — сказала Хонор.
— Я задумывался, — произнёс Хэмиш, выходя позади них из дома. За ним следовали Джеймс МакГиннес, Миранда Лафолле и Фаррагут. Хэмиш гордо отсалютовал глиняными пивными кружками в правой руке.
— Над чем? — поинтересовалась его старшая жена, когда Хэмиш подошёл и наклонился, чтобы быстро поцеловать обеих.
— Над тем, на самом ли деле это был прогресс, или нет, — сказал тот, ставая на стол кружки и наблюдая за тем, как МакГиннес тщательно наполняет их «Старым Тилманом».
— Я присутствовал на обоих родах, — продолжил Хэмиш, — и это было прекрасно. Однако я устроил в Адмиралтействе скандал из-за того, что Хонор отправили в рейд именно в это время. Честно говоря, я так раскипятился, что решил переговорить об этом с Первым Космос-Лордом. Разговор меня немного сбил с толку.
— Дорогой, ты всегда немножечко сбит с толку, — заметила ему Эмили, наблюдая за тем, как Хэмиш и Хонор пробуют своё пиво.
— Ерунда! — бодро ответствовал Хэмиш. — Я всегда очень сбит с толку.
— Ну, главное не путать младенцев, — посоветовала Хонор.
— Линдси мне не позволит, — надулся Хэмиш. Хонор удивлённо посмотрела на няньку.
— Линдси тебе не позволит? Звучит подозрительно похоже на то, что она получила тут постоянную прописку.
— Да, ваша милость, — с улыбкой произнесла Линдси. — Разумеется, если вы не против. Ваша мать сказала мне, что вам потребуется помощь, особенно учитывая вашу занятость, и с тех пор — как она весьма мило сказала мне — как она меня «деликатно оттеснила», она будет чувствовать себя лучше, если я буду рядом с вами и Эмили.
— Кончено же я не против! Но действительно ли мама сможет справиться с близнецами без вас?
— Признаюсь, что буду без них скучать, — созналась Линдси, — но ведь я не совсем с ними расстаюсь, так ведь? И у вашей матери есть Дженни, не говоря уже о воспитателях близнецов и их телохранителях, которые помогают присматривать за ними. Даже парочке семилеток будет трудно всех их вымотать.
— Если мама в этом уверена, то и я не собираюсь спорить!
— И если бы ты была столь глупа, что стала бы спорить, то мы с Хэмишем треснули бы тебя по башке и где-нибудь заперли до тех пор, пока бы ты не образумилась, — безмятежно заметила Эмили.
— Спенсер бы вам не дал! — отпарировала Хонор.
— Спенсер, — произнесла Миранда, усаживаясь в свободное кресло, — им бы помог. А если бы не помог он, то я бы помогла.
Фаррагут с удовлетворённым и согласным мяуканьем прыгнул ей на колени. Хонор рассмеялась.
— Ладно, ладно! Сдаюсь.
— Замечательно, — сказала Эмили и повернулась к Хэмишу. — Большой был переполох в Адмиралтействе, когда Хонор отказалась следовать расписанию?
— В действительности не очень. — Хэмиш отхлебнул пива и рассмеялся. — Я только что связывался с Томом Капарелли. Судя по тому, что он был вынужден сказать, Елизавета полностью разделяет точку зрения Хонор. Она не представляла себе, насколько поздно прибыла Хонор и произнесла что-то такое о звёздных палатах[46], потайных темницах, хлебе и воде, а также палачах для всех и каждого, кто вплоть до завтрашнего утра оторвёт Хонор от Катерины.
— Надеюсь, не только от Катерины, — пряча улыбку, заметила Эмили. Хэмиш рассмеялся.
— Наверное нет, — согласился он. — Наверное нет.
— Добро пожаловать снова на борт, адмирал, — негромко произнесла капитан Уэльбек, когда почетный караул КФРХ «Герьер» встал вольно позади Лестера Турвиля.
— Спасибо, Селестина.
Турвиль, пожимая руку Уэльбек, невозмутимо встретился взглядом с её голубыми глазами. Он прекрасно знал о вопросах, таящихся за вежливым выражением лица капитана своего флагманского корабля, однако в том, что у него найдутся на них ответы, он был уверен значительно меньше.
Неуверенность и потрясение были двумя чувствами, к которым Турвиль был непривычен, однако именно они составляли его первую реакцию на поставленную Октагоном задачу. Он знал, что события на Ловате были полной катастрофой и потеря столь многих личных друзей — в том числе Хавьера Жискара и всего экипажа «Властелина Космоса» — ударила по нему с мучительной болью. Однако ещё большие кошмары вызвали способности продемонстрированного манти нового оружия. Сообщения о нём вернули прежние кошмары, кошмары тех времён, когда они с Жискаром следили за приближающимся к ним молотом операции «Лютик», когда они ожидали своей очереди защищать ту же самую звёздную систему, в которой только что погиб Жискар.
А затем, сразу по пятам этих потрясающих новостей, появилась предложенная Томасом Тейсманом операция. Октагон уже многие недели играл втёмную и Турвиль удивлялся, зачем так много его кораблей было передислоцировано так далеко вперёд. Теперь он знал: это переместило их по меньшей мере на пятнадцать дней пути ближе к системе Мантикора. Что не было, признавался он себе, особенно уютной мыслью. С другой стороны, в последние несколько лет он должен был примириться с довольно многими неудобными мыслями. И тейсмановская «Операция Беатриса», как ничто иное, демонстрировала впечатляющую дерзость, даже если решение об её действительном осуществлении основывалось на логике отчаяния. Однако, в случае если предположения Тейсмана о степени готовности нового оружия были верны — а выводы Департамента Оперативных Разработок в этом отношении подтверждали мысли военного министра — эта бескомпромиссная ставка на одну единственную карту могла бы сработать.
46