Мгновение казалось, что урон этим и ограничится. Однако в глубине корабля, невидимый извне, энергетический импульс от погибшего импеллерного отсека рвался всё глубже и глубже. Предохранители не смогли его остановить, цепи управления сгорали, энергопроводы взрывались в убийственной последовательности и затем, совершенно внезапно, корабль просто взорвался.
Не было никаких шлюпок, никаких спасательных капсул. Никаких спасшихся. Только что это был корабль; в следующее мгновенье он превратился в разбухающий огненный шар.
Его собратья по эскадре оказались более удачливы. Однако ни один из них не избежал повреждений. КЕВ «Воитель» потерял больше половины гравистены левого борта. КЕВ «Элен д’Орвиль» потерял половину бета-узлов кормового импеллерного кольца, а кластеры лазеров ПРО и гравитационные антенны по левому борту КЕВ «Беллона» были превращены в обломки. КЕВ «Регулус» отделался незначительными повреждениями, однако КЕВ «Мардук» потерял четверть бортового энергетического оружия. Все они выжили и их способность сбрасывать подвески не пострадала, но второй залп Второго Флота нёсся по пятам первого и практически одновременно подошёл первый залп Пятого Флота.
Оборона Третьего Флота была просто слишком тонкой. Двенадцать тысяч ракет обрушились на неё со стороны Лестера Турвиля. Ещё 11 500 обрушились со стороны Женевьевы Чин и чтобы их полностью остановить просто не хватало ни противоракет, ни «Катан».
Второй залп Второго Флота концентрировался на тех же самых целях, что и первый, а эти цели уже были повреждены и их оборона ослабела. «Воитель» взорвался, а «Мардук» получил катастрофическую серию попаданий, практически уничтоживших гравистену правого борта. «Беллона» зарыскала, её импеллерный клин погас, спасательные капсулы устремились прочь от безжизненного корпуса. «Элен д’Орвиль» получила ещё как минимум двадцать попаданий, однако продолжала идти, а «Регулус» выдвинулся прикрывая обнажённый правый борт «Мардука», пытаясь защитить своего собрата от уже несущегося к ним третьего залпа.
Доблестная попытка двадцать три секунды спустя стоила «Регулусу» жизни, так как более восьмисот лазерных боеголовок захватили единственную цель, которую они могли видеть.
— Мы только что потеряли «Баярд», сэр, — произнесла Молли Дилэни. Лестер Турвиль кивнул, надеясь, что выражение лица скрывает его боль.
Третий Флот попал в западню точно так, как и было запланировано, за исключением того, что она должна была захлопнуться на Восьмом Флоте, и Турвиль пытался заставить себя ощутить удовлетворение. Однако это было затруднительно. Пришло время, когда фразы вроде «благоприятное соотношение потерь», хотя и точные, давали мало утешения перед лицом столь огромных жертв и разрушений. Как бы ни было безнадёжно положение Третьего Флота, в решимости и силе духа манти не было ни малейших сомнений.
Они сочли Второй Флот главным призом — и главной опасностью — несмотря на уже понесённым им потери. Он всё ещё являлся наибольшим из оперативных соединений Турвиля и находился в наиболее благоприятном положении для удара по Сфинксу и манти подсыпали соли на его кровоточащие раны. Он потерял ещё три супердредноута, включая «Баярд», и дальнейшие потери являлись только вопросом времени.
Феодосия Кьюзак наблюдала на главном экране за тем, как оперативные соединения хевенитов раз за разом обрушивают сокрушительные удары на её флот. Девятнадцатая эскадра кораблей стены была практически уничтожена за первые шестьдесят секунд и следующие залпы Второго Флота переключились на 11-ю эскадру. Её собственные ракеты били в ответ и разведывательные платформы системы демонстрировали вспыхивающие посреди строя Второго Флота огненные шары, однако Кьюзак знала, что соотношение потерь полностью в пользу Республики и ничего не могла с этим поделать.
— Приближаются ракеты! Много ракет! — внезапно рявкнул коммандер Лэтрелл и КЕВ «Король Роджер III» подобно обезумевшему животному вздыбился под шквалом ударивших в него лазерных боеголовок.
— Иисусе! А это что за хрень? — резко спросила коммандер Спиропуло, когда взорвался КФРХ «Викторьез».
— Это должно быть новая система наведения, которую они использовали на Ловате, — отрывисто ответил капитан Сабурин. — Все-таки кто-то там ею располагает. Однако, хвала Господу, ею пользуются не более, чем несколько их кораблей.
— Сколько бы их ни было, это уже чертовски много, Никодим, — прохрипела Женевьева Чин. — И, кто бы там ни стрелял, его выбор целей мне не нравится! — прибавила она и Сабурин кивнул.
Большинство кораблей стены Пятого Флота более чем успешно держались под огнём манти. В основном потому, что по меньшей мере три четверти их огня всё ещё были направлены на супердредноуты Лестера Турвиля. «Наверное, — подумала Чин, — потому, что Турвиль всё ещё двигается внутрь системы». Было похоже на то, что Кьюзак решила, что остановить его важнее, чем стрелять по кораблям, которые могли в любое время по своему желанию исчезнуть в гипере после того, как их гипергенераторы завершили цикл после последнего перехода.
Однако, хотя большинство ракет Третьего Флота и были направлены внутрь системы, три или четыре корабля Кьюзак с убийственной точностью били по стене Чин. Их ракеты как шилом пронизывали мешанину противоракет, РЭБ и высверков кластеров лазеров ПРО. Они как будто могли буквально видеть, куда направляются и размышлять, а прикрывал их щит тесно скоординированных платформ РЭБ. ПРО Чин безнадёжно им уступала и, кто бы ни занимался выбором целей, он выбрал одну из эскадр и начал методично её обрабатывать.