— Не ожидала, что в таком захолустье есть железнодорожная станция, — удивилась Сиена.
— У Клинта все возможно.
— Я знаю только одного человека по имени Клинт. Надеюсь, ты не его имеешь в виду?
— Чейз, дружище! — произнес сзади хрипловатый бас. — Черт побери, сколько лет, сколько зим!
Сиена даже не представляла, что можно так растягивать слова.
Они обернулись. В дверном проходе стоял мужчина в ковбойских сапогах, джинсах с поясной пряжкой в форме седла, хлопчатобумажной рубашке, кожаной жилетке и ковбойском стетсоне. С широкой улыбкой на лице он бросился обнимать Малоуна.
— Почему ты не позволил прислать за тобой самолет? — спросил ковбой, хлопая его по спине. — И почему звонишь с переводом оплаты на меня? Если учесть, сколько за эти годы я тебе заплатил...
— Так получилось, извини, — пробормотал Малоун. — Понимаешь, это долгая история.
Ковбой был явно озадачен.
— Ладно, надеюсь, ты пробудешь у меня достаточно времени и я услышу эту историю. — Улыбнувшись еще шире, он повернулся к Сиене: — И что это за милую леди ты привез с собой?
— Клинт, это моя приятельница Беатрис. Беатрис, познакомься с Клинтом Брэддоком.
— Я один из самых стойких поклонников Чейза. — Брэддок заулыбался еще шире.
Рост у Сиены был достаточным, так что на большинство мужчин не приходилось смотреть снизу вверх, но чтобы посмотреть в глаза Брэддока, пришлось запрокинуть голову. Ковбойская шляпа делала его еще выше. Только таким способом ей удалось разглядеть лицо этого великана. Грубое, прокаленное солнцем, с седеющими усами, в стиле Запаты[8]. В общем, лицо настоящего ковбоя.
— Клинт, ты выполнил мою просьбу? — Глаза Малоуна стали серьезными. — Никому не говорил о моем телефонном звонке? Никто не знает о моем приезде?
— Так ведь это я, compadre[9], разве ты забыл? Когда это я тебя подводил? Раз ты сказал — значит, могила.
У Малоуна отлегло от сердца.
— Но все равно непонятно, что происходит, — продолжил Брэддок. — Когда я предложил послать за тобой самолет, ты сказал, что не можешь появляться в аэропорту. Выходит, ты влип в какие-то неприятности.
— Ты недалек от истины. Кстати, где твоя машина? Лучше будет, если мы уйдем отсюда.
— За углом, приятель. А где ваши веши?
— У нас их нет.
Брэддок перестал улыбаться.
— Похоже, ты действительно попал в переделку.
Прямо за станционным зданием располагалась пустынная, мощенная гравием автостоянка. Среди нескольких машин выделялся сияющий красный пикап.
— Хочу тебя предупредить, — шепнул Малоун на ухо Сиене, усаживая ее в кабину, — не обманывайся насчет его наряда и манеры растягивать слова. На самом деле Клинта зовут Питер. Он родился и вырос в Филадельфии.
— Неужели?
— Клинт, я только что объяснил своей приятельнице, что в детстве ты любил смотреть вестерны.
Брэддок улыбнулся:
— А повзрослев, подзаработал деньжат, чтобы устроить свою жизнь среди этих вестернов. Так сказать, сделал мечту реальностью.
Глава 3
Деньжат этот человек действительно подзаработал изрядно, думала Сиена, глядя на простирающиеся вдали пастбища. Примерно через милю, не чаще, встречалось одиночное тенистое дерево, а так — сплошная земля. И скот, много скота. Но вот появилась нефтяная вышка, затем еще одна, еще, пока сотни их не заполнили пейзаж до горизонта. И все что-то качали. Надо полагать, нефть. Через полчаса им открылся роскошный белый особняк в два с половиной этажа. Весь фасад занимала веранда. Прямо как в кино.
— Узнаете? — спросил Брэддок, будто прочитав ее мысли.
— Этот дом мне напоминает ранчо в фильме «Гигант» с Джеймсом Дином, — сказала Сиена.
— Вот именно. Очень рад, что вы его узнали. — Брэддок оживился. — Кстати, он не настоящий, а просто каркас, какой строят для съемок фильма. Эта местность почти такая же, как в фильме, вот я и решил воспроизвести здесь точную копию. А мой дом немного дальше.
Они въехали в арочный вход с надписью «Риата». Именно так называлось ранчо в «Гиганте».
— Ты такой приверженец вестернов, — сказал Малоун, — и я никогда не понимал, почему вдруг тебе пришло в голову коллекционировать меня, а не Ремингтона, например, или других художников с Запада.
— Для разнообразия.
— А я-то думал, это моя гениальность.
— Боюсь, как бы у тебя не развилась мания величия. — Брэддок усмехнулся. — Это, конечно, шутка, маленькая леди. На самом деле, как только я увидел первую работу Чейза, мне отчаянно захотелось ее приобрести.
Сиене все стало ясно потом, когда они остановились у входа в особняк (на сей раз настоящий) и через гулкую веранду вошли в вестибюль. Брэддок ненадолго задержался, чтобы отдать распоряжения работникам ранчо, и вскоре присоединился в ним, очень довольный, что Сиена восхищается развешанными на стенах картинами.
Их было не меньше двадцати — все насыщенные цветом пейзажи.
Она повернулась к Чейзу:
— Это твои работы?
— Все до одной, — ответил за него Брэддок. — Вы еще не были в малой гостиной, там тоже висит несколько. Но что вас так удивляет?
— Хм... просто, не считая эскизов, мне довелось видеть только одну-единственную работу Чейза. Причем не пейзаж, а портрет. Мой портрет. — Она посмотрела на Малоуна: — Вот, оказывается, как выглядят твои настоящие работы.
— Твой портрет — это самое лучшее, что я сделал, — возразил Чейз.
Брэддок насторожился:
— Он продается?
— Боюсь, что даже увидеть его будет невозможно.
— Сумма не имеет значения.
— Владелец этого портрета набит деньгами до отказа. А кроме того, — Малоун на секунду замолк, — у него есть личные причины не выпускать его из рук.
8
Залата, Эмилиано (1877 — 1919) — предводитель крестьянского восстания в Мексике (1910-1919).