Выбрать главу

– Какое милое предложение. – Я пригубила это искристое черт знает что, никогда не испытывала потребности разбираться в винах. – Но директор – это как-то слишком серьезно звучит, а тут так вкусно пахнет, что я совершенно не могу думать…

– Думать о?.. – Ирвин поднял бровь.

– А ни о чем. – Я отпила еще вина и лучезарно улыбнулась. – Да и зачем? Я лучше буду слушать вас и восхищаться. У меня отлично получается.

Да что же это такое, опять меня как будто кто за язык тянет? Но я и вправду отлично восхищаюсь. Профессионально, можно сказать. Школа имени Кобылевского! Но, скажем честно, Кобылевскому до красавца Ирвина – как от Москвы до Лондона пешком, в земноводной позе.

– Я помню. – Судя по пляшущим в серых глазах чертенятам, не врал. – И что вы ненавидите фуа-гра.

– Здесь пахнет чем-то более вкусным. – Я благодарно улыбнулась. – И я готова довериться вам в таком важном и личном деле, как заказ.

– Ваше доверие, Роуз, большая честь для меня.

И поди пойми, серьезно он, или это такой тонкий английский юмор? И от голоса его бросает то в жар, то в холод – да любая приличная девушка в такой ситуации просто обязана потерять голову!

А мне этого никак нельзя, голова у меня одна, и я ей работаю. А еще ем в нее, что немаловажно! С другой стороны, для переспать разок с настоящим лордом влюбляться не нужно. И голову терять не нужно. Вообще ничего нужно. Было бы. Если бы я хотела.

Но я не хочу просто разик переспать. Не хочу. Не хочу, сказала!

И хватит об этом думать. Лучше займусь традиционно женским делом: восхищаться. Пока милорд занимается делом традиционно мужским, то есть охотится на официанта с целью добыть еду. Благо, восхищаться есть чем. Когда я еще попаду в такой интерьер? Такой утрированно-американский, дорогущий и какой-то ненатуральный. Как будто тут снимают кино, а то и реалити-шоу «Дольче Вита». Лорд Говард в главной роли.

Мистер Перфекшен. Отличная фамилия для героя. Точно, будет герой-любовник, прекрасный, но одинокий, и обязательно с каким-нибудь жутким скелетом в шкафу. Да я собственный клатч съем, если у лорда нет скелета в шкафу! Разведать бы какой, пощупать и написать!

А называться роман будет «Перфекционист». Решено! Напишу, завтра же начну!

– Не стоит.

Я вздрогнула и подняла глаза. Что, опять вслух? Вот же балда! Срочно принять независимый вид, я – как Исландия, маленькая, но гордая!

– Что именно не стоит, Ирвин?

Он посмотрел мне на руки. Интересно, что он там такое углядел? Руки как руки, даже с маникюром…

Я тоже взглянула. И чуть не покраснела. Оказывается, пока их сиятельство делали заказ, я сложила журавлика. В детстве целых полгода ходила в студию оригами, а привычка осталась до сих пор. Стоит задуматься – и из любого подручного материала начинаю сворачивать журавликов. Правда, журавлик из крахмальной льняной салфетки больше походил на какую-то кривобокую лодочку, но…

Ну, ваше лордство, вот только засмейтесь! Только улыбнитесь!

К его чести, смеяться он не стал, и вообще как-то посерьезнел. Коснулся моей руки, совсем легко.

– Не стоит меня бояться. Я вас не съем.

Руку я убрала, журавлика превратила обратно в салфетку, но глаз не отвела.

– Разумеется. В сегодняшнем меню не числятся розы под соусом.

– Зато есть колючки с приправой из осоки?

– О, милорд знает толк в изысканной кухне. Но я предпочитаю что-нибудь более демократичное.

– По крайней мере, не под сладким соусом. Это несказанно радует.

Негодяй снова лучился самоуверенностью. Чертов лисий охотник!

– Большая честь радовать вас, милорд, – пропела я и только что не сделала книксен. – Может быть, вы желаете танцев? Если здесь найдется бубен…

По крайней мере один бубен, в который нестерпимо хотелось настучать, уже нашелся.

Сидит тут, комплименты рассыпает, ржет заразительно… и вообще, он на Тошку похож. Очаровывает, провоцирует, а потом раз! – и гей. Или импотент. Или женат. Или женатый гей-импотент. А может, просто бабник – в самом безобидном случае.

Мерзавец, короче.

– Да, милорд желает танцев, – сказал он, отсмеявшись. – Надеюсь, миледи любит самбу?

– Никогда ее не ела.

– Только не рассыпайте шипы по полу, а то наколете ножку, и мне придется нести вас на руках.

На руках? Точно на руках? Точно-точно? Так, где тут ближайший шип? Меня, между прочим, уже сто лет на руках не носили. Аж со второго курса. Тошка продул один пикантный спор и таскал меня на руках целый вечер, а потом все подбивал на повторить.

А вот Кобылевскому такое и в голову не приходило. И не пришло бы, он, чай, музыкант, ему руки надо беречь, а не тяжести таскать. Тьфу!