– А согласований сколько! Ужас! Может, пусть Клод эту свою Жиз сперва убьет, а потом мы его извлечем из прежнего сюжета? Вот уж демонстративный случай, иллюстрирующий поговорку: «ее легче убить, чем убедить».
Ангел Софьи задумался над этим поворотом сюжета в освобождении Клода для Софьи.
– Нет, нельзя. Он сойдет с ума от этого. И к тому же Софья после всех ужасов своей жизни не решится довериться мужчине, который свою жену убил хотя бы случайно. Ведь ей предстоит оказаться на ее месте.
Но тут, запыхавшись, на совещание вернулся озаренный идеей Ангел Жиз:
– Ребята, ну давайте как-то так все разрулим, что я за Жиз присматривать останусь. Нравится мне эта чемпионка. И пусть она никого не убьет, как это планировалось! Жизель же любит Клода, как ненормальная.
– Почему «как» – она и есть ненормальная, – прокомментировал идею коллеги Ангел Клода. – И ее судьбу переписывать причин нет. Или… О, Боже, мы чуть не проворонили!!!
Эта Жиз сейчас попробует Клода пристрелить!
Ангел Софьи встрепенулся: – Попробуйте сделать, чтоб Жиз никого не убила. Когда там может произойти инцидент? – Да минут через пять.
Ангелы всполошились и повскакивали, накачивая крылья плотностью: так они словно бы надевают бронежилет перед операцией. Может, собой придется Хранимого заслонять от пуль.
Все трое Ангелов панически разлетаются за спины своих клиентов, но продолжают на ходу координировать свои действия, приставляя ко ртам раздвинутые в знаке победы пальцы, между которыми раздвигается мембрана, похожая на пленку от мыльного пузыря.
Хранитель Клода, быстро внушай своему подзащитному, что Жиз его не убьет. Пусть одумается и не стреляет в женщину. У него в бельевом комоде спрятан пистолет.
– Лучше своей снайперше внедри в голову мысль: надо сказать что-то нейтрализующее.
– Но что!!!
– Что она не хочет в тюрьму, например.
Ангел попытался. Но Жиз только упрямо замотала головой, не вняв совету.
Тем временем, вернувшись из больницы за своими вещами, Клод входит в спальню. Это место – плод больной фантазии дизайнера интерьеров, которого в свое время выбрала Жизель, заслуживает отдельного описания.
Спальня изначально планировалась, будто специально для того, чтобы сделаться самым фотогеничным местом трагедии. Этакий лакомый кусок для фото и видео криминальной хроники. На этом фоне кровь не была бы видна: красный пол, стены, одеяло в красно-черную клетку, лампы в виде двух скелетов со светящимися черепами. Ну и комоды в форме гробов, обитых черным бархатом. Клод сказал, что спать в этой комнате он не будет, и перебрался в детскую. Заодно и к ребенку удобнее было вставать.
К одному из комодов-гробов сразу же и подошел Клод с большою сумкой. Ведь ему для переезда на другую квартиру необходимо было собрать свои вещи.
Он с грохотом выдвигает ящик странного комода. И под кружевными трусиками, которые назло ему жена регулярно клала в его отделение, находит револьвер. Он брезгливо вышвыривает воздушное кружево на пол.
В этот момент жена его открывает глаза на огромной кровати, и похотливая гримаса сменяется испуганным выражением лица, хотя она не видит револьвер – он за спиной мужа, но лицо у нее сделалось подозрительным:
– Мне приснился сон, что ты хочешь меня убить. И я видела в комоде твой пистолет.
Клод не замечал раньше за Жиз проблесков ясновидения. Хотя его мысли она читала, как открытую книгу, иногда не приходилось ей ничего говорить. Поэтому то, что она вытворяла во время их брака, могло было быть намеренно провокационным. Непониманием тут и не пахло. Говорят, что очень любящие улавливают все импульсы, идущие от любимых. Видно, и от ненавидимых – ненавидящие – тоже…
Клод от слов Жизель вздрагивает и оборачивается, оставив револьвер лежать в ящике:
– Ты же знаешь, что я хочу, чтоб тебя любым способом не стало. Особенно потому, что вчера вечером я оставил крошечного пацаненка в отделении реанимации. Крупозное воспаление легких, плеврит. Да что там – он чуть нее утонул в коляске, куда налился дождь. Умоляю, не доводи меня до того, что я тебя пристрелю: оденься и уйди из дома. Я не хочу в тюрьму, я нужен сыну.
Жиз, осознав, насколько все серьезно, немного испугалась и стала придумывать ложь во спасение.
– А вот я не смогла бы тебя убить. – Фальшивым голоском маленькой девочки произнесла она, – Да, я могу убить кого угодно. Но любовь – она ведь сильнее смерти.
Муж идет к кровати и, наклонившись, трясет Жизель за плечи: