, я еще раз глянула на поврежденные места. Следы немного вздулись, и в середине их были заметны подкожные кровоизлияния, которые позже приведут к растекшимся по всей поверхности багровым синякам. Но открытых ран не было. Он со вселенской осторожностью тронул свой пострадавший зад и, сильно скривившись, охнул, потом изучающе поглядел на руку. - Хмм... и правда. А так горит, будто ты сняла с него всю кожу. - Ну... ты же не хотел быть разочарованным, мое сердце... Настоящим мужчинам - настоящая порка. Вроде... это и есть твой принцип. Он осторожно переместился на бок. Вид у него был жаркий, малость потрепанный, но вполне себе довольный. - Я не погрешу против своих убеждений, если скажу это еще раз. В любом случае, спасибо, душа моя, - он наклонился и, взяв мою руку, благодарно, но с каким-то бесшабашным вызовом, поцеловал ее. - Ты ведь знаешь, меня много раз пороли, моя Сассенах, поэтому мне есть с чем сравнивать, и, могу сказать тебе со всей ответственностью, - он хохотнул слегка сконфуженно, - получать порку от любимой женщины, не в пример приятнее, даже если после этого мой зад чувствует себя так, будто его хмм...основательно надраили речным песочком, словно какую-то чертову закопченную кастрюлю. Ох, да... - Не забывай, дорогой, - я по-врачебному ласково потрепала рукой по его бедру, - что твой доктор находится рядом с тобой... Ты всегда можешь попросить об исцелении. Джейми сжал ягодицы и, опять сморщившись, мрачно усмехнулся. - Нет, - твердо проговорил он. - Пусть поболит. Все же это часть наказания... Потом вдруг осекся и, прищурившись, подозрительно уставился на меня. В глазах его зажегся сапфировый огонь. - Или... о каком таком исцелении ты толкуешь, Сассенах? - Ну... так как тело свое ты исцелять не даешь, видимо, речь может идти только о душевном исцелении, - мои глаза излучали абсолютную невинность. - Что-то я не понял, девочка... - он с подозрением вглядывался в мое лицо. - Это было наказание? - Безусловно, - я держалась по возможности твердо. - А теперь ты хочешь дать мне исцеление? Я хитро улыбнулась, понимая, что уже не в состоянии утаить соблазняющий блеск моего чувственного взгляда: - Ну... не думаю, чтобы это было неуместно в данный момент. У тебя другое мнение? - и тихонько прошлась пальцами от его ключицы к соску, покрытому редкими волосками, обводя с легким нажимом шелковистую ареолу и категорически заставляя ее затвердеть. - Хмм... хмм... - он уже более интенсивно втянул ноздрями воздух и нервно сглотнул, явно не справляясь с последствиями моих коварных поползновений. - Ладно, девушка. Ты всегда обладала великой магией убеждения... - наконец, сдаваясь, горячо выдохнул мой муж, и его губы приблизились, мягко двинувшись по моему, все еще потному лицу, подбираясь к изогнувшейся в предвкушении шее. - В конце концов, - промурчал он мне в ухо, подтягивая меня поближе, - после доброй порки положен утешительный хлеб с вареньем... - Хлеб с вареньем?.. - я саркастически скривилась. - Ну да... Так было заведено в нашей семье. Если отец меня лупцевал как следует, то женщины: мама... а потом и Дженни тоже, часто утешали меня после чем-нибудь вкусным. - Дженни? Что-то у меня не создалось впечатление, что она может утешать. Ты говорил, она ужасно дразнила тебя. - Да, доводила меня безбожно, не могу отрицать... Обычно, она была вредной стервочкой, как и положено сестрам. Но, на самом деле, наверное, жалела меня, потому что таскала мне печенье с молоком в кровать, когда, в очередной раз, я отходил там, весь в растрепанных чувствах после отцовского вливания. - Бог ты мой, как мило... - Да. Душа у нее всегда была добрая, хоть она обычно и скрывает это тщательно. - То есть, - я притянула его за затылок, чтобы он не отвлекался, - сейчас мне отведена роль обычного хлеба с варением, а? - Ну... нет, нет... Я бы не стал так упрощать. Наверное, я бы обозначил твою роль в данном случае, как пряник с медом, - он сладостно хохотнул и повалил меня на подушки, подминая под себя. - Если ты не против, Сассенах... - Что ж, я совсем не против, Джейми. Пряник с медом, это уже довольно почетно. - Ну, тем более после того кнута, которым ты меня так умопомрочительно наградила сегодня. Что мне в тебе и нравится, девочка, так это твои, такие разные ипостаси, и какая вдруг взбрыкнет, никогда не угадаешь. Всегда с тобой непредсказуемо и занятно... - он говорил это, увлеченно перемежая каждое слово поцелуем в разные части моего тела, попадающиеся на пути его жаждущих губ. Но что-то казалось не так - я чувствовала это. Какой-то дискомфорт разрастался во мне, не разрешая мне полностью отдастся во власть наслаждений. Я тяжко воздохнула и отстранилась слегка, хотя Джейми, увлеченный процессом, в пылу своих ласк не обратил на это внимания. - Подожди-ка, милый... - я посмотрела на него серьезно, чувствуя, как непроходящее бремя сегодняшнего дня муторно томит мою душу, - я тоже хочу попросить тебя об одолжении. - Об одолжении? - он плохо осознавал мои слова, рассеяно глядя на меня, будто опьяненный, так как разум его уже был основательно затуманен мандражом желания. - Все что пожелаешь, любовь моя. - Чувство вины... - я поджала губы, и, хотя горло сдавил предательский спазм, взгляд мой стал решителен, - Эта бесовская зараза, представь, тоже не дает мне покоя. Я ведь виновата в сегодняшнем происшествии не меньше твоего, наверное. Поэтому будет не совсем честно, если ты один за все поплатишься, - я провела рукой по горячим припухлостям на его ягодицах и слегка сжала их так, что он закряхтел. - Хочу, чтобы ты тоже изгнал этих демонов из меня, Джейми. Ты сможешь? - в свою очередь спросила я его, заметив, как он привстал немного и тревожно посмотрел мне в глаза, пытаясь увидеть там ответ на свой невысказанный вопрос. Глубоко вздохнув, я вынырнула из его объятий и, приподнявшись, взяла плеть со столика, задумчиво проводя подушечкой большого пальца по ее перевитой рукояти. Потом, окончательно решившись, открыто посмотрела в глаза своему мужу и смиренно склонила голову, двумя руками протягивая зловещее орудие - от сердца к сердцу. - Сделай это для меня, Джейми... муж мой... мой возлюбленный... мой дорогой... господин, - отчетливо выговаривая каждое слово, прошептала я. «Твоя сила дает тебе это право...» - возникла в голове мысль, но вслух произносить я ее не стала. Я видела, как трепет пошел по его телу, взгляд замерцал и остановился, ноздри дрогнули. Глаза медленно наполнились слезами, которые так и не пролились... Его взгляд прожигал насквозь так, что больно было смотреть. Он проглотил спазм и, глядя мне в глаза, взял плеть. - Ты, правда, уверена, Сассенах? - Абсолютно. Я всегда хотела почувствовать то, что ты когда-то испытал, мое сердце. Хотя бы приблизительно. Но, конечно, я понимаю, что это невозможно... Он медлил, внимательно всматриваясь в мое лицо. Потом сжал губы. - Хорошо. Сжимая плеть в руке, он поднялся с кровати. Я тоже встала и, смиренно опустив голову долу, медленно сняла рубашку. Нагая и трепещущая, я легла на место Джейми, которое было все еще горячее и влажное от его пота и, осторожно вытянувшись, положила лоб на скрещенные руки. Искупление... Меня внезапно охватило абсолютное спокойствие, которое бывает только при безграничном доверии. Я тихо лежала и ждала, хотя прекрасно осознавала, как мне будет больно сейчас. Я даже не представляла, сколько получу ударов, и какой они будут силы. - Хорошо, - повторил Джейми. Голос его был слишком сиплый, и он кашлянул, прочищая горло. - Положи подушку под бедра, Сассенах. Я безропотно выполнила его приказание, ощущая, как моя, ничем неприкрытая пятая точка послушно оттопырилась кверху, готовая и беззащитная. - Итак, получишь... шесть ударов, девушка. Тут я не удержалась, чувствуя, как дух противоречия всколыхнулся во мне: - И за что же это, позволь спросить?! - За что? Что ж... Сдается мне, за свое бессовестное самовольство, радость моя, и... за то, что по своей беспечности часто попадаешь в различные передряги, прям-таки не хуже Джема. Знала бы ты, как ты заставляешь меня волноваться! Иногда руки так и чешутся тебя выдрать, просто смерть. - Ничего я не попадаю... не выдумывай, - пробурчала я хмуро, хотя моя задница слегка поджалась, где-то в глубине души осознавая справедливость его упреков. - Да... кстати, и за то, что постоянно позволяешь себе перечить законному мужу - вечно споришь со мной! - Что?! Когда это я спорила? - я аж, позабыв о своем решении быть покорной, развернулась к Джейми с негодованием. Ответом мне был его язвительный смех: - Ну, вот прямо сейчас. Ага? - Да я ж не спорю... - пробормотала я менее уверенно. Смех усилился. - Ладно, молчу. - Так что давай, считай. И учти, собьешься - начну сначала. А будешь тут разводить свою вздорную полемику - получишь добавки, душа моя. Ох, ты, надо же, командир выискался! Мне вдруг срочно захотелось отменить экзекуцию, но вспомнив его натруженную задницу, и то, как безропотно он сегодня принимал наказание, я смирила свой порыв. Закусив губу, чтобы не наговорить лишнего, я кивнула, не поднимая головы. Надеюсь... очень надеюсь, что я вытерплю. По крайне мере, в плане полемики. Джейми особо не стал мучить меня ожиданием: плеть, мстительно свистнув, сходу остро впилась мне в выпяченное мягкое место. Я всем телом, от кончиков пальцев на ногах до самой макушки, ощутила ее свирепое жало. - Ой! - взвизгнула я, изо всех сил стараясь сдержаться от вопля, и прошипела. - Черт тебя раздери! Проклятый шотландец! Мне больно! - А как ты хотела, Сассенах?! - раздался надо мной веселый голос. -