узнаю. Я правду говорю, милый. Пожалуйста, сделай это... для меня. - Послушай, Клэр, не выдумывай. То, о чем ты просишь - уже не шутки. Будет болеть... и очень долго... У тебя... останется шрам, - сделал он последнюю попытку отговорить меня. - Ты разлюбишь меня от этого? - я легла на бок и обвилась вокруг его бедер, на манер ласковой кошки, положив голову ему на колени. Он грустно хмыкнул и бережно приобнял меня. - Видишь этот шрам? - я протянула правую руку и показала ему запястье, где белел след от нашей свадебной клятвы. - Помнишь?.. Он сделал нас одной крови... Джейми молчал, и только его замерший взгляд говорил о том, насколько он помнит. - «Ты кровь от крови моей... - тихо прошептала я, и он сглотнул, продолжая наши заветные слова обета: - «...и кость от кости моей...» Потом мы, улыбаясь друг другу, закончили клятву вместе тихим шёпотом: - «...я тело свое отдаю тебе, чтобы двое мы стали единым целым... и душу мою отдаю тебе в залог до конца моих дней...» Свечи в этот момент, словно нарочно, затрепетали, потревоженные легким потоком воздуха из окна, принесшего с собой запах настоявшегося летнего разнотравья и сосновой хвои, усиленный сладостной влагой ночного горного воздуха. Джейми тихонько, будто дуновение самого нежного ветерка, перебирал кончиками пальцев мои волосы на виске, а я смотрела, как его глаза, такие насыщенно синие в мистическом свете луны, затуманились воспоминаниями, и в них таинственно мерцают звездочки пляшущих свечных огоньков. - О чем ты думаешь, Джейми? Я поседела с тех пор, да? Он грустно улыбнулся и провел костяшками пальцев по моей щеке, заворожено вглядываясь в мое лицо так, будто впервые увидел. - Я думаю о том, Клэр, что, сколько бы ни жил на свете, не видел ничего прекраснее того, что вижу сейчас перед собой, - он мягко возложил источающую тепло руку мне на голову, будто благословляя. - Ты рядом... поседевшая любовь моя. Моя белая голубка... И более, мне кажется, ничего не важно. Я тоже улыбнулась ему сквозь слезы и поцеловала в середину его загрубевшей ладони, обнаружив, что среди многочисленных мозолей, ссадин и шрамов на его руке, почти стертая буква «С» на холме Венеры - первая буква моего имени Claire - была еще заметна. - И вот этот шрам... помнишь? - я указала на свою букву «J», - от Jamie - которую он мне вырезал ножом на том же самом месте, что и у него, почти тридцать лет назад, при нашем расставании на холме фей. - Думаю, он связал наши жизни до самой смерти. Он задумчиво покивал головой, соглашаясь. - А теперь... - я с умиротворенным вздохом прижалась лбом к упругому жилистому предплечью, ощущая мягкие шерстистые волоски на его коже, - я хочу что-то такое, чтобы до конца понять, через какие испытания ты прошел, мое сердце. Потом осторожно провела пальцами по ребристым шрамам на его спине и прошептала: - Я хочу... хочу навечно связать наши души... Джейми. - Шрамом на попе? - он как-то беспомощно усмехнулся. Потом встал и тревожно облизнул губы, заметно нервничая. На лбу у него блеснули капельки пота. - Ладно... Что ж... Меня еще никто не мог назвать трусом, хотя я боюсь причинить тебе такую нечеловеческую боль. Но, раз ты просишь, я... сделаю это... для тебя. Для нас... Он постоял надо мной, собираясь с духом. Потом спросил: - Ты готова, Сассенах? Думаю, тебе стоит закусить что-нибудь, девочка... Иисус! Надеюсь... Очень надеюсь - ты не станешь раскаиваться? Я сосредоточенно кивнула, ощущая, как ледяной ужас медленно заполоняет меня. Будто в замедленной съемке я видела, как Джейми встал в стойку и далеко отвел руку, замахиваясь. Как его мышцы свились, придавая огромную силу его свирепому движению, и как он резко бросил руку вниз. Я почти физически ощутила, как гибкая лента с пронзительным свистом рассекает воздух и неумолимо приближается к моему телу в смертельном броске черной змеи. Почувствовала первобытный запах сыромятной кожи, пропитанной потом. Я взвизгнула в запоздалом раскаянии, и... мир рассыпался на осколки! Мне показалось, что мой несчастный зад перерубило пополам. Я подлетела, наверное, на пару футов над кроватью, и дом потряс бешеный вопль. Краем сознания я вдруг поняла, что это мое горло верещит на всю округу, словно кошка, которой случайно отдавили хвост. Джейми растерянно подхватил меня и, несмотря на свирепые оплеухи, которые я обрушила на него со всей неистовой яростью потрясения, старался сдержать меня в объятьях, испуганно зажимая ладонью мой рот, извергающий вопли и проклятья. Потом, в полном смятении, пытаясь привести в чувство, он тряс меня за обессиленные плечи, целовал лоб, глаза, руки и нашептывал мне бессвязные слова утешения. И следующие полчаса силился унять мои безудержные рыдания: баюкал меня, словно какого-то малыша, гладил и успокаивающе похлопывал по спине, давал мне водички и прикладывал мокрую ткань поочередно, то к моей пылающей попе, то ко лбу и пульсирующим вискам. Он, бедняга, стойко выслушал весь поток бранных слов, которые я, в пылу гневного безумия, выплеснула на него. Не думаю, чтобы хоть одно из них было более менее пристойное. Кроме того - я этого совсем не помню - ему пришлось долго объяснять мистеру Веллесу, в панике прибежавшему на мо