— Рита, — продолжала спрашивать я, — а скажи мне, пожалуйста, кто привез тебя в галерею?
Рита недоуменно посмотрела на меня, и я постаралась объяснить смысл своего вопроса.
— Тебя подвезли на той же белой «Ауди», на которой вы вчера с Максимом…
Я не успела закончить, потому что раздался радостный крик Жанны Петровны:
— Антон, ну наконец-то!
Как я ни старалась отойти с Ритой подальше, а все равно, оглянувшись, обнаружила, что мы с нею опять находимся рядом с той же компанией.
— Добрый вечер, милые дамы, — послышался глубокий мужской баритон, и я увидела Антона. Он был одет в прекрасный темный костюм и выглядел в нем весьма и весьма представительно.
Я и глазом моргнуть не успела, как Маринка, споткнувшись на абсолютно ровном месте, чтобы удержаться на ногах, схватилась за рукав пиджака Антона.
— Ой, извините, — смущенно пролепетала она и, оставив рукав в покое, метнулась назад и опять едва не упала.
Мне стало неинтересно смотреть на эту высокопрофессиональную игру в поддавки, и я повернулась к Рите. Рита, кивнув Жанне Петровне, тихо обозначила губами поцелуй.
Посмотрев на меня, она нахмурилась, отыскивая в своей нетрезвой памяти мой вопрос.
— А! Кто привез! — вспомнила она. — Так вот он же и привез, кто же еще…
— Рита, — негромко проговорила я, — мы встретили Максима в Музее, он привезти вас не мог, потому что белая «Ауди», высадив вас, сразу же и уехала.
— Ну да, — Рита непонимающе уставилась на меня, — правильно, он же спешил, а Макс, кстати…
— Ольга Юрьевна, — обратилась ко мне Жанна Петровна, — я бы хотела с вами поговорить, если вы не будете против, конечно…
— Ну а ты девочка, куда смотрела? — накинулся Диван на Риту, — ты же искусствовед, мать твою, научный работник! Так бы и оттаскал тебя за уши, честное слово!
— Пойдемте, Ольга Юрьевна? — повторила Жанна Петровна, и я, посмотрев по сторонам, поняла, что никого здесь в несчастье не бросаю.
Маринка вовсю уже хихикала с Антоном, который совершенно не обращал внимания на Сойкину, как, впрочем, и она на него. Рита вяло отбивалась от наседавшего на нее Дивана. Я правильно поняла, что без меня здесь мало что может измениться.
— Куда пойдем? — спросила я у Жанны Петровны. — В темноту и неизвестность?
Поведение Жанны Петровны и Риты меня несколько насторожило, и я бы вовсе не хотела, чтобы со мною произошло что-либо подобное.
— Не совсем, — улыбаясь, ответила она, — тут недалеко мой кабинет, устроимся там и поговорим свободно.
Мы пошли вдоль стены, и Жанна, Петровна, взяв меня за руку, предварительно извинившись, повернула налево и повела меня темным коридором. Мне пришлось выставить вперед вторую руку, потому что стен видно не было, а отыскивать их лбом не хотелось.
Ощупью Жанна Петровна нашла в коридоре дверь кабинета и, позвенев связкой ключей, отыскала нужный, вставила в скважину и отперла дверь кабинета.
— Сейчас я включу свет, — сказала она мне, отпустила мою руку, и через несколько секунд вспыхнул яркий свет, после полумрака зала показавшийся мне нестерпимым. Пришлось зажмуриться, а для надежности еще и прикрыть глаза рукой.
— Предупреждать нужно, — проворчала я, хоть и понимала, что нарочной гадости тут нет.
— Извините, — ответила Жанна Петровна, и я, открыв глаза, разглядела небольшой уютный кабинетик с белыми стенами и одним окном прямо напротив двери.
Здесь стояли два стола, четыре стула, на стене слева висела старинная картина в темной деревянной раме.
— Проходите, пожалуйста, — Жанна Петровна сделала жест рукой и, отойдя за один из столов, нагнулась и достала из тумбочки бутылку коньяка.
— Миленько у вас здесь, — сказала я, чтобы не держать паузу, и, подойдя к столу, села на стул. — Курить здесь можно? — спросила я на всякий случай, открывая свою сумочку.
— Разумеется, а как же! — рассмеялась Жанна Петровна, поставила бутылку на стол и, опять нагнувшись, извлекла два маленьких позолоченных стаканчика и плитку молочного шоколада.
— Сегодня я отмечаю два события, — словно извиняясь, сказала она. — Одно радостное, а другое печальное… Хотя печальное — больше из чувства приличия, что ли, — задумчиво сказала Жанна Петровна и махнула рукой. — Вам это неинтересно, но я просто горжусь, что мы сумели организовать классную выставку, сумели привлечь к ней внимание.
— Короче говоря, вы предлагаете выпить за это? — догадалась я.
— Да, — рассмеялась Жанна Петровна и открутила крышку бутылки.
Через пятнадцать минут мы уже были с нею на «ты» и весело болтали о самых разных вещах.
— Кстати! — хлопнула себя по лбу Жанна. — Я все хотела у тебя спросить одну вещь, но как-то к слову не пришлось…
Она не совсем твердой рукой стала разливать по третьему разу.
— Можешь не беспокоиться, — ответила я, — не откажусь, но это будет последняя.
— Да я не про это.., классный коньяк, правда? — спросила она.
Я кивнула.
— Так вот, — Жанна, отставив бутылку, закурила и весело взглянула на меня, — ты мне так и не досказала, что тебе Спиридонов про нашу выставку говорил? Сама понимаешь, эта тема для меня чувствительна, я же здесь некоторым образом за все отвечаю…
Я взяла свой стаканчик в руку и посмотрела коньяк на просвет.
— Я не расслышала, Жанна, что ты сказала насчет Спиридонова? — переспросила я и сделала маленький глоток.
Жанна, помолчав, внимательно посмотрела на меня, и я ответила ей чистым и честным своим взглядом.
— Спиридонов что-то ведь говорил тебе про нашу выставку, — повторила она.
— Говорил, — согласилась я, — но он сказал как-то туманно и неопределенно, в том смысле, что она его смущает и он хотел бы разобраться… Но он не договорил, что он имеет в виду, а я и не спросила…
— Наверное, зря, — тихо сказала Жанна.
Я в ответ промолчала и пожала плечами.
— Почему смущала Спиридонова наша выставка? — Жанна откинулась в кресле назад и с прищуром смотрела на меня, мне показалось, что при этом она даже не мигала.
— Он не стал уточнять, — ответила я, давая понять, что мне эта тема разговора неинтересна. — А вот ты мне так и не сказала про твое второе событие.
— Второе событие, — проговорила она и бросила в пепельницу докуренную сигарету. — Второе событие чуть-чуть связано с тобою, Ольга.
— Да?
Я оглянулась и подумала, что мне здесь становится скучно, и Маринка, наверное, уже успела с новоприобретенным Антоном обо всем договориться и, возможно, собирается домой.
— Рита мне рассказала, что ты проезжала мимо, когда взорвали в машине Максима, — медленно сказала Жанна, — он был моим бывшим мужем… Вот я от него и освободилась окончательно…
«Какой все-таки интересный человек был этот Макс, — подумала я, — уже вторая женщина готова отпраздновать то, что его убили…»
— Ты там случайно оказалась? — задала вдруг неожиданный вопрос Жанна.
— Да, меня подруга, можно сказать, насильно затащила к Эльвире.
— К гадалке, что ли? — наконец расслабившись, улыбнулась Жанна. — Я никогда не бывала у таких людей… Интересно было?
— Наверное, — ответила я, — подруга моя, Маринка, до сих пор под впечатлением остается. Ей нагадали, что умрет кто-то из ее хороших знакомых… В общем, как-то так. Она поверила, представляешь?
— Представляю, — пробормотала Жанна и отвернулась в сторону.
В этот момент распахнулась дверь кабинета и вошли Диван с Ритой. Рита казалась совершенно протрезвевшей, Диван же был какой-то озабоченный: он хмурился, дергался и ожесточенно жевал свои таблетки. Наверное, он все более укреплялся в своем желании развестись, иначе его нахмуренность мне трудно было объяснить.
— Ага! — гаркнул он, оглядывая нас с Жанной. — Прячемся и пьянствуем! Для женщин алкоголизм непростителен, да-с!
Рита, улыбаясь как-то смущенно, бочком прошла в кабинет и села на стульчик, стоящий в стороне.
— Все, что ли, обсудили? — спросил Диван у Жанны с брюзгливой напористостью и почесал ухо.