– Неужели?! А ведь, слушая вас, я никогда бы этого не подумала!..
Отворилась дверь, и в кабинет вошел Сергей Иванович Кряжимский.
– Ольга Юрьевна, – тихо сказал он, – к вам пришел Диванов Борис Иванович, может быть, вы помните…
– Конечно, Сергей Иванович, – ответила я, – приятель Спиридонова по кличке Диван, вы вчера ему звонили.
– Да, и, к сожалению, он не успел помешать тому, что случилось, – вздохнул Кряжимский. – Он сейчас в сильном потрясении.., хочет поговорить с вами. Вы примете его?
Я встала и вышла из-за стола.
– Приглашайте.
Вошел Диванов. Это был низкого роста старик в старом драповом пальто, давно не чищенном. На голове у него была модная когда-то цигейковая шапка-пирожок.
Посмотрев на меня немного растерянно блеклыми глазами, Диванов застыл в дверях.
– Здравствуйте, проходите, Борис Иванович, – приветливым голосом сказала я и показала ему на стул для посетителей.
– Да, спасибо вам, девушка, – ответил он и зашаркал к стулу.
Тяжело опустившись на него, Диванов посмотрел на меня.
– А вы, значит, будете… – начал он.
– Главный редактор газеты «Свидетель» Бойкова Ольга Юрьевна, – быстро сказала я, садясь не в свое кресло, а на второй стул, который я взяла от кофейного столика и поставила рядом с Дивановым. – Но вы, разумеется, можете называть меня просто Ольгой, – улыбнувшись, сказала я.
– Просто Ольга, – повторил Борис Иванович и, помолчав, сказал:
– Я, собственно, пришел поблагодарить вас за публикацию письма Коли. Второе такое письмо он оставил мне… Ну так, на всякий случай…
– Я в курсе, Борис Иванович, – ответила я, – Николай Игнатьевич мне рассказал о втором письме, правда, он не сказал, кому его оставил…
– В общем-то это и не имеет значения, – махнул рукой Диванов, – вы же его опубликовали, и это главное… Я пришел к вам не только потому, что вы выполнили, как бы это сказать правильнее: свой долг, да? Наверное, долг, – словно ведя диалог с самим собой, проговорил Диванов. – Я прочитал еще в этом же номере, что вы собираетесь как бы расследование начать. – Он взглянул на меня и замолчал, ожидая ответа.
– Да, – твердо сказала я, – нельзя оставлять безнаказанным преступление, толкнувшее этого заслуженного человека на отчаянный шаг… – Диванов смотрел мне прямо в глаза и, расшифровав выражение его глаз как сомнение в моих словах или возможностях, я продолжила:
– Я не утверждаю, что если мы начали расследование, то и найдем преступника. Даже у профессионалов это не всегда получается, а мы только профессиональные журналисты, а не сыщики-криминалисты. Но мне кажется, что если мы будем постоянно декларировать, что расследуем сами и хоть что-то конкретное сделаем в этом направлении, то и следственные органы станут работать активнее. Хотя бы из желания наказать дилетантов…
– Вам в спину надует, – вдруг сказал Диванов, и я заткнулась на середине своей блистательной речи.
– Что? – переспросила я.
– Вы девушка молодая и красивая, – тихо сказал Диванов, – а садитесь спиной к окну, пневмонии не боитесь?
– Не знаю, – честно ответила я, – а что?
Диванов посмотрел на меня со странной смесью сожаления и превосходства.
– Пока мы молоды, мы не бережем здоровье, а как клюнет, извините за выражение, жареный петух, то и спохватываемся, а здоровьишко-то и тю-тю… Вы пересядьте, Ольга, – твердо сказал он мне, и я не решилась ослушаться этого странного старикана.
Встав со стула, я пересела в свое кресло, – Я хочу предложить вам свои услуги, – сказал Диванов, – совершенно бесплатно, как эксперт по делам Спиридонова Коли, – голос его дрогнул, – кроме того, я сам неплохо разбираюсь в живописи. Как-никак тридцать лет отработал на ниве официального искусства.., мда-а…
Диванов заерзал на стуле и, сев поудобнее, достал из кармана пальто упаковку мятных таблеток.
– Будете? – спросил он меня.
Я покачала головой и достала пачку «Русского стиля».
– Ба! – вытаращил на меня глаза Диванов. – Этими смолами вы забиваете легкие и пищевод, это постоянное обжигание слизистой ротовой полости… А цвет лица! Или вам это безразлично?
Я поморщилась и спрятала пачку на место. Покурю спокойно, когда Диван уйдет. Почему-то уже про себя я решила, что он действительно Диван, и никто другой.
– Так о чем вы говорили? – Я вопросительно посмотрела на него.
Диванов кинул в рот одну таблеточку и громко зачмокал.