Наверное, я уснула. Потому что единственное, что я помню так это руки Яна, укрывающие меня пледом и его глаза, нежно на меня смотрящие. Он все понимал, все кроме одного, что я вижу в нем совершенно другого человека.
***
На протяжении трех месяцев, Ян практически не отходил от меня. Мы разговаривали так много, что мне казалось, что он знает обо мне уже все, что только можно знать. Каким-то непостижимым для меня образом, мой словесный поток не истекал, я то смеялась, то плакала. Полгода молчания и хаоса, до появления Яна в моей жизни, для моей души не прошли гладко.
Все свои свободные дни Ян проводил у меня. Уходил вечером и возвращался утром. Мы ни о чем не договаривались, он просто понимал, что в этот момент мне нужен близкий человек рядом. А я с горечью осознавала, почему именно его подпустила к себе. Но ничего не могла с собой поделать.
Четвертый месяц жизни в чужом городе для меня был как озарение. Я очнулась от мерзкого непроглядного сна, я начала видеть, слышать и осознавать все острее, ярче, я перестала упиваться своей болью. Я немного, самую малость отпустила ее от себя. Иначе я просто умру и мой призрак уже никогда не явится мне там, за непроглядной тьмой. А еще я вдруг осознала, что ничего не знаю о Яне. Совсем ничего. Это почти преступная халатность по отношению к себе в наше время, а это значит, что пора все-таки заинтересоваться, кто же такой Ян на самом деле.
В этот день он также, как и во многие другие дни пришел утром.
— Здравствуй, — сказал Ян, входя в квартиру, чуть улыбнулся мне и проследовал на кухню с пакетом продуктов. Как-то не заметно за эти три месяца Ян взял на себя заботу о моем питании.
Пройдя на свою кухню следом за ним, я какое-то время просто наблюдала, как он уже привычными жестами распределяет набор продуктов по холодильнику и шкафам. А ведь за эти три месяца он ни разу не спросил с меня денег за продукты, надо сказать не дешевые, некоторые из них стоили практически баснословных денег для обычного человека в наши перестроечные времена в стране. Сколько же он зарабатывает, раз может просто так тратиться на малознакомую девицу? А главное где можно заработать такие деньги, когда в стране безработица и простым смертным на стандартный набор продуктов не хватает?
— Ян, кто ты?
Мне показалось, он немного побледнел. Парень как-то невесело мне улыбнулся, продолжая суетится на кухне и ничего мне не отвечая. И его молчание меня настораживало все больше и больше. Пришлось повторить свой вопрос.
Он резко повернулся ко мне, его взгляд был настолько холодным, что я невольно охнула.
— Я человек, который выводит тебя из транса, — отчеканил он. Почему так грубо? Я что задала интимный вопрос? Бред какой-то.
Что-то неуловимо знакомое было в его облике. Я не говорю про сногсшибательное сходство с Алексеем, было что-то такое…. И тут меня осенило. Ну, конечно же! Кожаная черная куртка, стрижка чуть короче, чем надо бы, настороженная походка и "златая цепь на дубе том". Ни дать, ни взять, униформа братков, заполонивших нашу страну в последнее время. Как ни странно, ужаса я не испытала, и вопрос задала почти легко и непринужденно.
— Ян, ты бандит?
В его глазах что-то промелькнуло, на лице появилась ухмылка.
— А если да, то, что прогонишь?
— Не думаю, что это поможет мне, — пробубнила я под нос, — Уже поздно, — но он услышал. Парень явно обладал музыкальным слухом.
В следующую минуту он мельком улыбнулся и произнес:
— Так как истина вечно уходит из рук, не пытайся понять не понятное, друг…Омар Хайям, — зачем-то пояснил он.
Теперь настал черед ухмыляться мне:
— То есть так ты отвечаешь на мой вопрос — я тупая девка и не понимаю, что ты убийца.
Ян от чего-то дернулся, подлетел ко мне и обнял.
— Прости, я не хотел тебя пугать. Поэтому и не говорил.
— К сожалению, я тебя не боюсь, — сказала я, вдыхая аромат его туалетной воды, — И мне все равно кто ты.
Он осторожно отодвинул меня от себя и посмотрел в глаза.
— Как это?
Я пожала плечами. В самом деле, как объяснить скорее себе, чем ему, что мне действительно все равно? Как я ни пыталась спустится на эту грешную землю и рассуждать здраво, все равно видела перед собой Лешку, живого, которого можно видеть, обнимать. А за это можно отдать многое. За это можно понять и простить многое, хоть все это и смахивает на сумасшествие. Просто кто не терял — не поймет.
Мы с минуту смотрели друг другу в глаза. Я не знаю, что произошло в следующий момент, но он начал исступленно меня целовать, а я…ответила, для меня самой это было полной неожиданностью, тело предавало меня, ну а душа, душа вспомнила другого, да и не забывала никогда.