— Да, — кивнул Лед-Лео. — К концу осени ждем дочку.
— А во дворец не собираешься? Матушка грозила мне балом.
— О, нет! — Лео покачал головой. — Не стану смущать покой родственников. Передавай Эдену привет. Скажи, что у нас все хорошо.
— Договорились.
И Рейм с кузеном и его миленькой супругой пошли прочь от экипажа, оставив Ветерка болтать с сестрой и ректором академии имен. Лео оглядывался по сторонам. Наверное, сравнивал две академии. Затем выдал:
— У нас лучше.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Рейм. — Как твой курс? Буянит?
— А то! — довольно заявил Лео, которому в прошлом году доверили первокурсников. В отличие от Эдена, он иногда писал кузену, поэтому Рейм был наслышан о ребятах, которым то ли повезло, то ли не очень попасть под тяжелую длань Льда. — Но экзамены все сдали. Ректор Эвернер угрожал, если не сдадут, он меня вместе со всей группой на второй год оставит.
— Он может.
— О, да! В академии все перед ним по струнке ходят, а жалуются Анне. Она добрая, пожалеет и перед мужем заступится. Ты сам-то как? Вытянулся сильно, это я уже вижу. Чего худющий? Ладно у нас рацион в годы учебы был ограниченный, но вас-то кормят.
— Магия все сжигает. — Рейм пожал плечами. — Фамильяры — дело магозатратное.
— А можешь показать хоть одного фамильяра? — попросила Пушинка, которой очень шло ее детское прозвище, даже второго имени употреблять не хотелось.
— Хорошо.
Рейм сосредоточился, и тигр разлегся на дорожке, помахивая хвостом. Ему не понравилось, что побеспокоили без надобности.
— Ух, ты! — восхитилась молодая женщина. — Какой красавец! Можно погладить?
Принц кивнул, и она коснулась ладошкой большой теплой морды. Затем Рейм отпустил фамильяра, и они продолжили путь в общежитие, где для гостей уже приготовили комнаты. Студенты четвертого курса хотели проводить Льда и Пушинку, но Рейм сказал:
— Я сам. Какая комната?
— Семнадцатая, — недовольно ответила девчонка-студентка, и принц свернул к лестнице.
— Нам на второй этаж, — сказал он.
В комнате было просто, но уютно. Как раз сгодится, чтобы подготовиться к балу, переночевать одну ночь и завтра покинуть академию фамильяров. Пушинка забралась в кресло у окна, а Лео и Рейм уселись на кровать, потому что кресло было лишь одно. Кузен взахлеб рассказывал о родной академии, Рейм слушал и улыбался. Он не думал, что будет так рад видеть Льда. Кузен больше дружил с Соколом, у них было всего два года разницы в возрасте, а мелкий Свет казался им скорее докукой, чем товарищем по играм. Зато сейчас Лед здесь, с Эденом он почти не общается, но на выпускной бал к младшему принцу приехал.
Какая муха укусила обоих, Рейм знал. Отец Льда стоял за смертью брата, предыдущего императора, а сам Лед вроде как покушался на Эдена. Брат простил, но кузен в столицу и носа не казал. Заперся в академии вместе с супругой, преподавал тонкую науку плетения звуковых формул и, судя по всему, чувствовал себя счастливым. И лишь когда Рейм собрался уходить, чтобы приготовиться к балу, Лео спросил:
— Ты не знаешь, как там Эден?
— А что Эден? — Принц пожал плечами. — Матушка пишет, все благополучно. Значит, никаких перемен.
— Понятно, — Лед отвел взгляд. — Ладно, иди, не будем тебя задерживать.
Может, и стоило уговорить кузена тоже поехать в столицу, но Рейм не привык вмешиваться в чужую жизнь. Взрослые люди, сами разберутся. Захотят — окончательно помирятся. Сам он отдохнул немного, надел жемчужно-серый костюм и направился за Вики — конечно же, на бал они собирались пойти вместе. Другие варианты Рейм не рассматривал, да и Виктория, насколько он знал, тоже.
Вики, в отличие от него, жила с соседкой, и Свет втайне надеялся, что с ней не встретится. Постучал в двери.
— Входи! — раздался громкий голос подруги, и он шагнул в девичью спальню. Шагнул — и обомлел. Ветерок казалась незнакомой в тонком золотистом платье, украшенном большими белыми жемчужинами и цветочным орнаментом. Вся такая… прозрачная.
— Ты очень красивая, — выдохнул он, а девушка покраснела.
— Скажешь тоже! — заявила ему. — Вообще, собиралась надеть другое, но в последний момент передумала. Идем?
— А? Да, — зачарованно выдал Рейм и предложил Виктории локоть.
Они миновали длинный коридор и покинули женское общежитие, сейчас напоминавшее курятник из-за раздающихся звонких голосов. Бальный зал располагался в центральном корпусе. Вечерело, в воздухе разливался аромат цветов. Вопреки всему плохому, что случилось за эти пять лет, Рейм ощущал легкую ностальгию. Вот и закончилось его обучение… А что будет дальше? Он боялся даже предположить.