«Ну я же не лезу в ваши отношения с Ноксом».
Мария покраснела, затем отвела взгляд.
— Как давно ты понял? — спросила она.
«Недавно. И как, мне придется называть его отцом?»
— Ты невыносимый человек, сынок, — вздохнула Мари. — Я понимаю, почему, и желаю тебе добра, но ты делаешь все, чтобы ситуация стала только хуже. Пожалуйста, не торопи события. Не спеши разрушить то, что удается построить с таким трудом. Умоляю!
«Хорошо, скажи, что свадьба переносится… на неопределенный срок. И объяснять, почему она отменилась, потом будешь сама».
— Не беспокойся, объясню, — вздохнула мачеха. — А ты… отдохни хоть немного. На тебе лица нет.
«Отдохну», — пообещал Эден и пошел прочь.
Он чувствовал себя мерзко. Отвратительно! Хотелось не оставить от дворца камня на камне, но приходилось держать себя в руках. Вина, злость, обида… Давно он не испытывал такого коктейля из эмоций. И что-то ему подсказывало: это только начало. А потом… Что будет потом? Этим вопросом и задавался Эден. Он заперся в кабинете, с головой ушел в корреспонденцию и просидел бы так до ночи, если бы не раздался стук в двери.
А затем в кабинет вошел тот, кого так ждал император.
— Добрый день, ваше величество, — поклонился Маркус.
«Мрак, дружище! Ну наконец-то!»
Увы, Маркус ментальной магией не обладал, и с ним тоже приходилось писать.
«Проходи, присаживайся и докладывай. Я получил твое письмо и распорядился установить слежку за Шейзом и Доррентом, но пока ничего подозрительного».
— Да, по пути во дворец я успел выслушать доклад моего заместителя, — ответил Мрак, занимая кресло напротив императора. — И получить одну любопытную новость. В окружение Доррента удалось ввести нашего человека. Ходят слухи, что скоро состоится встреча предполагаемых заговорщиков. Если все получится, мы узнаем их имена.
«Стоило тебе приехать, и дела пошли на лад».
Эден усмехнулся.
— А они обстояли плохо? — поинтересовался Мрак. — Признавайся, что случилось в столице за время моего отсутствия?
«Я заключил помолвку, а сегодня разорвал, застав невесту целующейся с братом. При этом брат утверждает, что Женевьева может быть связана с заговорщиками», — вывел Эден.
— Скверно… — Маркус разом нахмурился. — Я поручу своим людям проверить, с кем она общается. За ней присмотрят, а ты не торопись отсылать девушку. Возможно, она тоже выведет нас на кого-то.
«Она и так отказалась уезжать. Женевьева нашла причину моей болезни и даже, кажется, помогла мне от нее избавиться, но пока это государственная тайна. Знают только Мари, Нокс, Эвернеры и Рейм. И сама принцесса, конечно».
— Подожди! — Мрак даже из кресла поднялся. — Она тебя вылечила? Эден, это же замечательно!
Император улыбнулся. Хотя бы один настоящий друг у него точно есть.
«Обсудим это, когда ко мне вернется голос. Пока же еще три дня положено молчать, и лишь потом начнется следующий этап лечения. Остается надеяться, что расстроенная Женевьева не решит от меня избавиться».
— Ты сам-то веришь в ее вину? — со вздохом спросил Мрак. — Зачем заговорщице тебя спасать?
«Не верю. Но мне нужны доказательства, Маркус. И слишком часто я видел ее в компании Рейма, чтобы поверить в их искреннюю дружбу. Боюсь, там нечто большее».
— А, так тебя гложет банальная ревность! — усмехнулся глава тайной службы.
«Мрак, это не смешно».
— Конечно, не смешно, Сокол. Наоборот, очень печально, потому что ты страдаешь, а значит, чувствуешь что-то к этой девушке. Надеюсь, я смогу доказать ее невиновность, ведь искренне желаю тебе счастья. А теперь позволь идти. Хочу вымыться с дороги, пыль словно под кожу въелась, а потом отдам распоряжения своим людям. Мы обязательно выясним, что происходит, Эден, даю слово. А ты будь осторожен, хорошо?
«Буду», — написал император, и Маркус покинул его кабинет, а сам Эден откинулся на спинку кресла.
Страдает, значит, чувствует? Что же, не стоит отрицать очевидного… Император успел привязаться к Женевьеве. Примешивалась благодарность, но не она была основной. Совсем не она! Эдену хотелось бы, чтобы Жени оказалась той самой, кто позволит ему забыть о прошлом. Он… влюблялся. Медленно, но неотвратимо. И боялся ошибиться, обжечься, снова мучиться. Только, похоже, такова его судьба. Дуть на воду, обжегшись на молоке. Не верить в искренность девушки, которая старается спасти ему жизнь. Так глупо… И так ему свойственно.
— Идиот, — сказал Эден себе самому и закрыл глаза. Кажется, все веселье только начинается.