Осторожно, стараясь не попасть на глаза всем, кто громко говорил или быстро двигался, руководствуясь запахом, я пробрался к кухне, и тихо засел за мешками с корнеплодами, высматривая возможность подкрепиться.
- Ага, вот кто мне нужен!- тяжёлая рука опустилась мне на плечо - Быстро взял мешок и за мной - большой мужчина с огромными руками уже держал за спиной один мешок, приноравливаясь взять другой.
Рабская привычка к послушанию сделала своё дело. Пришлось выполнить все указания, невзирая на то, что с трудом стоял на ногах. Перегрузив все мешки в подземные кладовые, мы, наконец, добрались до стола. Ел я быстро и жадно, стараясь успеть вкинуть в себя как можно больше.
- А ну хватит! - выдернул Барух из моих рук очередной кусок хлеба, густо смазанный жиром, пошли работать дальше.-
Этой еды мне было мало. Пустая овощная похлёбка не принесла насыщения. И раньше я питался впроголодь, но сейчас, выспавшись в относительном спокойствии, не ожидая побоев, организм начал восстанавливаться и требовал много энергии. Но я по-прежнему молчал.
- Эт хорошо, что ты всё слышишь,- мы присели за стеной передохнуть, прячась от назойливого холодного ветерка.
- Но и хорошо, что немой. А то ляпну я чего не надо бы, ты и побежишь докладываться. А управляющий у нас зверь. Чуть что не так сразу на конюшню, пороть. А так то и поболтать можно, и задница цела. Ты слушай-то, слушай. Я тебе много чего расскажу.-
Я слушал и дремал, и тихий рассказ переплетался со сном.
Герцог собирает войско. Тесно ему в его владениях, скучно. Ни охота, ни женщины больше не приносят удовлетворения. Кровь слуг не радует глаз. Да и братья строят козни, пытаются посеять смуту среди подданных. Склоки во дворце обычное дело, обычное, но ненавистное воину. Вот и наш хочет испытать судьбу и братьев с собой в битву утянуть.
-Так теперь всех здоровых мужиков от 16 до 40 в дружину зачислят. Денег дадут. Да и одёжу покрепче. Сколько ты говоришь тебе годков? Молчишь, значит, как раз подходишь.-
А в моей голове звучали крики и стоны. Пахло смертью. Перед взором возносились горы трупов, и вороньё с коршунами кружились над ними.
- У нашего четверо сыновей в спину дышат. Скоро папочку захотят сместить. Я помню, как он своего прирезал. Бабу не поделили. Она, виш, молодого хотела, а старый тому в лоб заехал и заржал. Так, смеясь, и захлебнулся в собственной крови. Молодой то в него ножичек швырнул, аккурат в сердце и попал.-
- Но ты не робей, авось удача тебе улыбнётся. Вернёшься здоровым, с трофеями. Тогда и баб себе купишь и домишко - размечтался деревенский мужик, не умеющий держать меч, ни разу не бывавший в сражениях. - Только к Зайке кухарке не подходи, убью. Она моя.-
Я ухмыльнулся. Даже не спросил её, а уже «МОЯ».
Через два месяца сплошной пьянки, оргий и драк войска, наконец, собрались, командиры назначились, и армия выступила к границам. Конные добрались до мест дислокации почти без потерь. По три всадника на сотню и потерями не считались. А пешие прошлись по деревням и полям как смерч, оставив после себя выжженную степь, где в борьбе с местным населением погибло более сотни солдат. Потери крестьян никого не интересовали. Такова плата за войну.
Барух пристроил меня к обозникам, оберегающим офицерские вещи и продукты. Выданные нам короткие мечи в ближнем бою помогли защитить господское добро от солдат. Пару отрезанных рук и несколько проколотых тел в начале путешествия испугало соискателей лёгкой наживы. И весь оставшийся путь мы преодолели спокойно и сытно.
Пешие войска в переходах кормили себя сами, поэтому их путь был извилистым от деревни к деревне. Они последние подтянулись к границе. Несколько дней отдыха, и армия вошла в соседские земли.
Командующие хорошо знали эту местность, не раз переходившую из рук в руки. Поля основных сражений оставались теми же, что и в прошлые разы. Обосновавшись на холмах у входа в долину Битв, ожидая противника, офицеры устроили себе небольшой праздник, нажравшись спиртного и оприходовав несколько местных крестьянок, символизирующих вражеские войска.
- Вот я тебе, вот я тебя - кричал герцог, скача на дородной женщине, бья её хлыстом. Потом резко выбросил хлыст, прижал двумя руками её бедра и победно зарычал.
Оттолкнув уже не нужную крестьянку, герцог уселся в походное кресло и жестом приказал мне налить вина.
- Карп - позвал он слугу - забери это - брезгливо морщась, указал на женщину - Попользуешься и отдай солдатам в охране. Пусть и им будет праздник перед битвой. Я не намерен завтра сидеть в обозе. Ну а ты, ушастый, - повернулся он ко мне - будешь стеречь мой сундук и вот этот медальон. Только мне, понял, только мне отдашь после битвы, если выживу.- Он усмехнулся - А если нет, закопай поглубже пусть сгниёт со мной.- Герцог громко и нервно захохотал.- Ты же никому не расскажешь? А?- и снова загоготал.