- значит надо менять запах. Я надеюсь, работа мне поможет.-
- Не робей, всё исправимо. Я Базиль, а это Вико - протянул мне руку младший.
- После такой работы от тебя будет только один запах - многозначительно подмигнул старший Вико.
- Осторожней, не наешься дерьма, сынок - потешался надо мной младший Базил, когда я натягивал огромный резиновый комбинезон.
-Смотри мозоли не натри, а то твои родители меня засудят - вторил ему Вико.
Но, как только я начал махать лопатой, выгребая большие куски навоза из рытвины и откидывая подальше, смех стих. Знали бы они, сколько раз я сталкивался с такой работой даже в этой жизни.
- Где это ты так наловчился, сынок.- Базил значимо сплюнул, взял ещё одну лопату и принялся копать сток с другой стороны. Тем временем Вико подвёз большую тележку, куда полетел навоз. Совместными усилиями по почищенной рытвине потёкло новое дерьмо в сточную канаву. Мы перебрались туда, выкопав солидную яму.
- На сегодня достаточно. - Остановил сумасшедшую гонку, устроенною мной и Базилем, Вико. - Мыться и завтракать вперед марш.-
Что ни говори, а самый чистый человек, это человек, отмывшийся от дерьма. Кроме великолепного, осознанного ощущения чистоты, сюда примешивается наслаждение запахом собственного тела, и приятным поскрипыванием при трении.
Человек, постоянно содержащий себя в чистоте, перестаёт чувствовать такие простые удовольствия. Это как каждый день есть деликатесы. Через неделю просто смотреть не сможете на них не то, чтоб пробовать.
-Что ж Даниэль. Поработал красиво, поел знатно. Теперь поведай нам, что за напасть вынудила такого молодого богатого аристократа убирать чужой навоз.-
Расспросы начались сразу после прекрасного обильного завтрака. Мы сидели на открытой веранде за грубо сколоченным столом, накрытым цветастой клеенкой, в тени соломенной крыши. Лёгкий освежающий ветерок лохматил волосы. В животе медленно происходил процесс пищеварения, и так же медленно и лениво текли мысли.
- Кто сказал, что я богат? У меня и одной лиры нет.-
- Твоя одежда стоит как мой мотороллер - добродушно проинформировал меня Базил.
- Ты сбежал из дому? - попал в точку Вико. - что планируешь делать?-
- Я хочу учиться петь или играть на скрипке.- улыбался я своим мечтам.
-Родители найдут и всыпят. Что ж благословения не спросил у них? - покачал головой Вико.
- Моё будущее запланировано моими родителями за долго до моего зачатия. Управление семейными деньгами, вот моё предназначение, по мнению семьи.-
- А ты значит против?- язвительный подначивал меня Базиль .
- У меня другие планы - согласился я.
- Ну, ну, рассмеши бога. Он это любит.-
- Что любит?-
- Обламывать чужой кейф! - Вико снисходительно похлопал меня по плечу - может, споёшь, а мы посмотрим, стоит ли тебе идти наперекор семье.-
Что ж, всегда готов петь. Я запел песню моей няни о том, как одна крестьянка ждала своего суженого, отказывая воздыхателям. Но когда дождалась, не узнала его и тоже прогнала. А он, желая вызвать ревность суженной, начал ухаживать за её подругой. Дальше вмешались братья подруги, заставив молодца жениться. Крестьянка, осознав свою ошибку, безрезультатно пыталась разрушить свадьбу. Следом в песне говорилось о том, что крестьянка вышла замуж за парня любящего её подругу. И все четверо были несчастны.
Песня закончилась, Подняв глаза, я увидел плачущих женщин, подававших нам еду. Мужчины хмурились, опустив головы. Вико сжимал большие кулаки, лежавшие на столе. Первым поднялся Базиль, резко отодвинув стул, прошел в дом вернулся и положил передо мной вышитый кошель.
- На, это тебе на учёбу. Спасибо.- Он резко повернулся к молчаливым женщинам, взял одну за руки и произнёс:
- Я люблю тебя, Марица. Всегда любил. Только ты для меня радость в этой жизни.- Повернулся к другой женщине и добавил - прости Вероника. Хватит вранья, я знаю, что ты спишь с Вико.-
Я уходил, оставив дружную семью разбираться с их проблемами. Они на самом деле были дружны. Большое ладное хозяйство, всегда вместе и в праздники и в будни. Дай бог им понять, в чём счастье, и не ошибиться вновь.
В кошеле, полученном мной от Базиля, были деньги. Ценность этих жёстких бумаг мне предстояло узнать в будущем. Вложив самую мелкую купюру в наружный карман, остальные спрятав во внутренний, целей будут, я шел, напевая песни о горестной любви. Песни моей няни заканчивались трагедией, ни одной жизнеутверждающей, ни одной радостной.
Через километров пятнадцать я нечаянно вышел на широкую асфальтированную дорогу. И тут же маленький красный автомобиль остановился возле меня.
- Эй! Мальчик - прокричала красивая молодая женщина, сидевшая за рулём - ты не подскажешь, как выехать на трассу. Я заблудилась.-