Одна мысль о том, что скоро это случится, повергла ее в сладостный трепет. Ей не хотелось чтобы Шиан догадалась, отчего она раскраснелась и выглядела взволнованной. Однако все приятные мысли вылетели у нее из головы, когда она увидела тревогу на лице сестры.
Взяв ее за руку, она спросила:
– Что случилось?
– Да все леди Виола. – Шиан еле сдерживала ярость.
– Что она теперь выкинула?
– Она пригласила сэра Генри на свой дурацкий вечер, но не пригласила его сестру. Как можно оскорблять семью Кранлеров подобным образом?
Чайна криво улыбнулась:
– От нее можно ждать всего. Не переживай об этом. Я пошлю сэру Генри письмо с просьбой приехать с сестрой. Я уверена, что он приедет. Думаю, он проявляет интерес к тебе, Шиан.
– Я тоже так думаю. – Шиан нахмурилась. – Сэр Генри – хороший человек и добрый друг семьи, но…
– Ты носишь в сердце другого.
Шиан резко вскинула голову, в ее глазах сверкнуло удивление.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что когда мы возвращались из Лондона, едва ли не каждое второе твое слово было о Константине Ласситере.
Шиан уставилась на свои ноги, словно оказалась в роли мисс Аптон.
– Я перестала говорить о нем, когда люди смутились, подумав, что его титул лорда Ластингема имеет отношение к деревне.
– Это была единственная причина? – Чайна приподняла пальцем подбородок сестры, чтобы иметь возможность посмотреть в наполненные слезами глаза Шиан.
– Он говорил мне, что будет писать, но я до сих пор не получила ни одного письма. Наверное, он забыл меня.
– Забыть тебя? Ты такая душка, Шиан! Я уверена: у лорда Ластингема имеются важные дела, которые он не может оставить.
– Ты в самом деле так думаешь?
– Я надеюсь, что это так. – Она не стала бы лгать сестре. Герцог был ласков с Шиан, но это могло быть увлечением всего лишь на один сезон. Чайна не хотела расстраивать сестру, но и не стоило порождать в ней ложные надежды.
Шиан порывисто обняла сестру:
– Спасибо, Чайна.
Снова пообещав написать утром сэру Генри письмо, Чайна поцеловала сестру в щеку и продолжила свои занятия по хозяйству.
Прошел еще почти час, прежде чем Чайна освободилась и поднялась по лестнице в крыло, где располагались семейные спальни. Идя по коридору, она не увидела света под дверью Александра.
Чайна вздохнула. Должно быть, он устал дожидаться ее. Остановившись перед его дверью, она потянулась к ручке. Затем опустила руку. За эти часы она постоянно думала о том моменте, когда они окажутся вместе. Думал ли он? Не появились ли у него сомнения? У нее таковых не было. Она могла думать лишь о нем и о том, что их ожидало этой ночью. Как самая здравомыслящая из сестер семейства Недеркотт, она привыкла нести бремя обязанностей всегда – даже ночью. Но на этот раз она намеревалась отрешиться от всего, чтобы провести с Александром несколько ночных часов. Сейчас всеми фибрами своей души она хотела разбудить его. Но он бы мог оставить зажженной лампу, если бы хотел показать ей, что он ее ждет. С какой стати он будет сидеть в темноте?
Прежде чем Чайна смогла ответить на этот вопрос, она услышала какой-то звук. Это был тихий стон.
– Квинт? – шепотом спросила она.
Она огляделась по сторонам, но нигде не было и намека на появление светящегося призрака. Снова услышав тот же самый звук, она ахнула. Звук исходил из комнаты Александра.
Она более не колебалась и распахнула дверь. Шагнув в темноту, она оставила дверь открытой.
– Александр? Что с тобой?
Ответа не последовало.
Чайна сделала еще один шаг, скользя ногой по коврику. В комнате было темно. Она вздрогнула, когда снова услышала стон, доносящийся с другого конца комнаты. Из кровати.
Этот звук выражал отчаяние и тоску. Чайна ощутила холод под ложечкой. Пока она заканчивала исполнение своих обычных обязанностей, кто-то напал на Александра.
– Ты здесь? Откликнись! Александр! – шепотом позвала она.
Ответа не последовало. Она шагнула вперед и ударилась пальцем ноги о стул. Слезы брызнули из ее глаз. Она смахнула их и вытянутой рукой нащупала край стола.
Александр до сих пор не узнал ее? Даже если он снова почувствовал себя больным, ему не могло это помешать услышать ее голос. С дальнего конца комнаты донеслись новые стоны. Чайна медленно приблизилась к кровати, шепча поочередно имя Александра и Квинта.
Она не могла понять, нащупывая на кровати свернутое покрывало, где же лежит Александр. Чайна подергала за матрас.
– Александр! Александр, что случилось? С тобой все в порядке?
Внезапно Александр словно материализовался, появившись из-за кровати. Он схватил ее за руки.
– Что ты делаешь? – воскликнула она.
Он не ответил и потащил ее туда, где стоял сам. Он прижал ее к обнаженной груди, и Чайна ахнула, ощутив пальцами тепло его кожи. Она подняла рот для поцелуя. Затем закричала, когда он с проклятиями потянул ее на пол. Она стала протестовать против столь грубого обращения, но он опустился на колени и прижал ладонь к ее рту. Ею овладел леденящий страх. Это был вовсе не тот деликатный мужчина, который нежно обнимал ее возле бойниц и обещал одарить ее жаркими ласками.
Она оторвала его пальцы от своего рта.
– Что случилось?
– Тихо! – Она услышала его сердитый шепот.
Александр приподнялся над ней таким образом, чтобы он сам мог видеть верх кровати. Его грудь напряглась, придавив Чайну. Когда она попыталась тоже посмотреть вперед, он снова прорычал ругательство и прижал ее к полу.
– Я сказал тебе вести себя тихо! – В его приглушенном голосе слышалась ярость.
– Но я…
– Ты замолчишь или ты хочешь их поднять по тревоге, Рексли?
Рексли!
– Кого поднять по тревоге? – шепотом спросила она.
– Молчи! – Его пальцы сжались в кулак. Прежде чем Александр пустил кулак в ход, она воскликнула:
– Вспомни, где ты сейчас, Александр! Я не Рексли. Я Чайна!
– Мол…
Она обхватила его голову и прижала губы к его губам. Распластавшись спиной на полу, она принудила его лечь на нее. Пальцами она обхватила его плечи, затем спину. Он стал отползать в сторону. Затем подсунул руку под нее, прижал к себе. Его ладонь покачивала ей голову, по мере того как поцелуй делался все крепче, и так длилось до тех пор, пока она тихонько не застонала.
От этого звука он отпрянул и уставился на нее. Даже в темноте она разглядела удивление на его лице.
– Чайна? Что ты здесь делаешь?
Она испытала смятение, которое мгновенно погасило в ней желание. Он сам пригласил ее в свою комнату, а теперь разыгрывает удивление. Уж не есть ли это одна из тех глупых игр, в которые играют мужчины и женщины?
– Дай мне подняться! – приказала она.
– Чайна, черт возьми, что ты здесь делаешь? – Когда она попыталась сесть, он прижал ее к полу. – Оставайся там, где ты находишься! Когда пушки начнут стрельбу, ты должна…
– Пушки? Какие пушки? – Выскользнув из-под него, она встала на колени и схватила его за плечи. – Александр, здесь нет никаких пушек! Ты находишься в замке Недеркотт! Ты меня слышишь?
– Французы нацелились на нас и собираются снести нам головы. – Он сбросил ее руки со своих плеч с такой быстротой, что ее ногти оцарапали ему кожу. – Они сейчас начнут в нас стрелять!
Чайна смотрела в его потемневшее лицо. Он находился в плену кошмара. Даже ее поцелуй не пробудил его окончательно. Она выдернула свои ладони из его рук. Обняв его лицо, она зашептала:
– Посмотри на меня. Кого ты видишь?
– Чайна, сейчас не время для игр.
– Ты прав. Сейчас не время для игр, а потому скажи мне, кого ты видишь.
Он взглянул поверх кровати, затем перевел взгляд на нее:
– Я вижу тебя.