— Ладно, Катьк, прорвемся.
— Действительно. Девушка, — позвала Катерина стюардессу, — принесите бокал шампанского. Помирать, так с музыкой.
***
Мужчина стоял с шикарной корзиной нежных цветов эустомой и альстромерией. Катя замерла неподалеку, держа в одной руке огромную композицию в виде памперсов и мягкого мишку в другой. Мама Маруси, зашла в приемный покой роддома последней и, увидев Павла, застыла.
— Тёть Вер, идите сюда, — позвала женщину Катя.
Вера Ивановна подошла к Катерине и прошептала:
— Это что, Павлик?
— Да, тёть Вер. Приехал Маруську с сыном забирать. Как никак отец же.
— Катюнь, дочь же вроде рассказывать не хотела. Как так получилось? Передумала что ли?
— Это я рассказала.
Женщина охнула.
— Осуждаете?
— Нет, ты молодец. Всё правильно сделала. Ребенок должен знать своего отца. Всё-таки кровь родная. Машка настырная, зря артачиться.
— Она меня не простит.
Женщина приобняла подругу дочери.
— Простит. Маруся любит тебя. Обязательно простит.
— А меня? — со спины подошёл Павел. Женщина повернулась к нему.
— Сынок, и тебя простит. Она ведь тебя всю жизнь любит.
Вера Ивановна подошла к Павлу и обняла.
— Как же ты изменился, возмужал. Я рада, что ты приехал. Дай Бог, чтобы у вас всё с Марусей побыстрее срослось. Теперь главное ваш сын, мой внук, остальное неважно.
Из родильного отделения послышались шаги. Вышла сильно похудевшая Мария. Рядом с ней шла медсестра со свертком в руках. Павел уверенным шагом подошел к Маше, вручил корзину и направился к сыну. Мария опешила. Она никак не ожидала увидеть здесь Павла. К девушке подошли подруга с матерью.
— Что он здесь делает, — прошипела Маша.
— Марусь, не злись. Давай всё дома обсудим.
Девушка кивнула головой. И все вместе вышли из больницы. Молчаливый Лев лежал на руках гордого отца.
Такси подъехало к подъезду Маши. Вера Ивановна с Катериной убежали в магазин, так как в холодильнике у Маши было пусто. Молодые родители пошли домой. Павел не мог оторвать взгляда от своего сына. Мальчишка был очень похож на него самого в детстве. И как он сразу не понял, когда Катя показывала фото.
— Он красивый, — прошептал мужчина.
— Весь в тебя.
— Маш, спасибо тебе.
Девушка стушевалась. Весь запал гнева как-то сразу поутих. Наблюдая за счастливым мужчиной, Маша почувствовала гордость и радость. Но тут же попыталась стряхнуть с себя эти эмоции.
— Где у тебя кроватка?
— В спальне, рядом с моей кроватью.
Павел прошел в соседнюю спальню, поморщился увидев простенькую деревянную кроватку, и аккуратно положил малыша. Мария направилась на кухню, поставила на плиту чайник. Паша вскоре присоединился. Его не очень обрадовало, увиденное. Бедная обстановка, дешевая мебель. Единственным плюсом была чистота и аккуратность. Желание увезти сына к себе только усилилось.
— Это не твои хоромы, — усмехнулась Мария, заметив брезгливый взгляд Маши.
— Согласен, не мои.
— Катя рассказала?
— А должна была ты.
— Я тебе ничего не должна, — огрызнулась девушка. — Кроме денег за ипотеку.
— Не нужны мне твои деньги. Это в качестве извинения за моё поведение в тот день, когда накричал. Нужно было выслушать тебя. Но я так психанул. Напридумал чего нет, накрутил себя. Прости.
— Хорошо.
— Марусь, может попытаемся снова наладить наши отношения?
Перед глазами девушки всплыло фото обнимающегося Павла с красавицей Ангелиной на открытии ресторана. Он девять месяцев о ней не вспоминал. Завел новый роман. Он что ради сына предлагает создать видимость семьи? Как это унизительно. Мария понимала, что не сможет выносить холодность Павла. Это к Игорю она была равнодушна, но не к Паше. А если ему надоест эта иллюзия? И он заведет себе любовницу. Она же с ума сойдет.
— Паш, всё в прошлом.
Мужчина напрягся. Маша до сих пор обижена. Что ж придется найти другие подходы к малышке.
— Тогда поговорим о сыне.
— Хорошо. Раз ты узнал, я не против того, чтобы вы виделись.
— Нет. Этого недостаточно.
— В смысле?
— Вы с сыном переезжаете ко мне в Москву.
— Что? — разозлилась девушка.
— Я тебе даю неделю, чтобы собрать основные вещи. Всё не бери. В Москве остальное купишь.
— Я никуда не поеду. Здесь мой дом.
— Маша, и на какие деньги ты собираешься жить? На декретные? Что ты можешь себе позволить на эти несчастные гроши?
Маша с недоумением смотрела на Павла. Куда делся тот обходительный парень, который угощал её в Сочи наивкуснейшими морепродуктами? Который дарил наипрекраснейшие цветы? Который подарил ей незабываемые ночи любви? Видимо, это всё была маска. Сейчас перед ней стоял диктатор, эгоист. Видимо это и есть настоящий Павел.
— А это тебя не касается, — разобиделась девушка, — волнуйся лучше о своей девушке, — в сердцах кинула Мария, снова вспомнив злосчастное фото.
— Что за ерунду ты несешь? — начал злиться Паша.
Девушка надула губы и отвернулась. На глазах наворачивались слезы. Он что смеётся над ней? Делает из неё дурочку? Думает, что она соц. сети не читает? Да, в последнее время она действительно не интересовалась никакими новостями. Но это не значит, что она не в курсе его личной жизни.
— Маша, у тебя неделя.
— Нет.
Мужчина сжал челюсть так, что заходили желваки. Что за упрямица? Раз не хочет по-хорошему…
— Если ты не переедешь, я отзову выгодный контракт. И тогда Ваша фирма обанкротится. Думаешь, я ничего не знал о положении вещей в вашей фирме?
Маша повернулась лицом к Павлу с испуганными глазами.
— Мы будем судиться. Ты потеряешь кучу денег.
Мужчина зло засмеялся.
— Ты серьёзно считаешь, что ваши юристы с окладом в двадцать тысяч рублей смогут противостоять моим высокооплачиваемым акулам из адвокатской конторы? Это все-равно, что щенки дворняжки против волкодавов. Шансов нет.
— Владимир Сергеевич что-нибудь придумает. Кроме тебя у нас много других заказчиков.
— Даже если твой обожаемый Владимир Сергеевич выплывет, я все-равно его раздавлю. И никаких декретных тебе не светит, даже копеечных. Ты поняла?! — распылялся мужчина.
— Ты не посмеешь.
— Ещё как посмею, дорогуша. Ты даже не представляешь, на что я посмел в этой жизни, когда строил свою империю. Твоя фирма для меня ничто.
— Не верю тебе, — до последнего девушка цеплялась за соломинку свободы.