— Маш, если хочешь поедем домой.
— Да, было бы неплохо. К тому же я переживаю за сына.
— Тогда поехали.
Маша вскочила и побежала к выходу. Мужчина оставил несколько крупных купюр, и пошел вслед за блондинкой.
Пару проводили две пары глаз. Одна заинтересовано, другая со злостью.
— Крошка, и что это было? Ты что меня сюда притащила, чтобы заставить поревновать этого мужлана?
— Отстань.
Мужчина засмеялся.
— Хочу тебя расстроить. Но ты ему безразлична. Он весь ужин не отрывал глаз от своей замухрышки. Так что твоё глубокое декольте за этим столом заметил только я.
Ангелина поморщилась. Не на тот эффект она рассчитывала. И что только нашел Паша в этой моли? Она же никакая. Разве можно на смотреть на эту девчонку, когда рядом сидит такая женщина, как она? Но ничего, ещё посмотрим кто кого. Брюнетка не сомневалась в своем успехе. Она всегда добивалась своего. Павел не будет исключением.
— Хватит болтать, поехали в отель.
— Как скажешь, крошка. Лично у меня со вкусом все в порядке, в отличие от твоего партнера.
— Конечно. Поэтому ты женился на своей крокодилихе? — огрызнулась Геля.
— Ангелин, ты же знаешь, её банковский счет всё компенсирует.
— А работать не пробовал? — выгнула бровь брюнетка.
Мужчина брезгливо поморщился, как-будто разглядел в тарелке таракана, педантично протер салфеткой свои пухлые от гиалуронки губы, наманикюренные пальцы и произнес:
— Детка, я создан для другой жизни.
— Поехали уже, альфонс.
***
По приезду домой, Мария прошмыгнула в детскую. Всю дорогу с Павлом они ехали в тишине. Ужин оставил неприятный осадок. Захотелось его побыстрее с себя смыть. Маша накормила и уложила Лёву спать. А затем направилась в душ. Тёплые капли воды постепенно массировали и успокаивали тело. Да и звук воды как-то умиротворяюще действовал на девушку. Мысли разложились по полочкам. И что она в самом деле так расстроилась? Мария понимала почему. Она ревнует Павлика к Ангелине. И это плохо. Нужно привыкнуть к мысли, что он всего лишь отец Льва. Сын у неё просто чудо. Такой послушный и спокойный малыш. И она всегда будет Павлу благодарна за него. Пусть с кем хочет, с тем и встречается. Это его право. Самый главный мужчина в её жизни — это Лев.
Немного успокоившись, Маша вышла из душа, завернулась в полотенце и начала сушить свою копну волос.
Павел не находил себе места. Словно лев в клетке ходил из угла в угол своей комнаты. Вышел на балкон и вдохнул глоток свежего воздуха. Ужин явно прошел не так, как он ожидал. Хотелось так много сказать своей малышке. Но не успел ничего. Ангелина появилась очень не вовремя. Своими идиотскими историями лишь выводила ещё больше из себя. Может её друга веселят такие глупости, как поход одной из подруг на очередной светский раут в одном и том же платье. То ему по барабану на такие вещи. Лишь бы человек был хороший. А так хоть в мешке из-под картошки пусть ходит. И уж тем более высмеивать это он точно не намерен. Геля разочаровывала с каждым разом все больше и больше. То ли дело его Маруся. Настоящая женщина. С какой любовью заботиться о сыне. Как потрясающе готовит. Ей не нужны никакие дорогущие тряпки, чтобы разглядеть в ней алмаз.
Раз не получилось на ужине Павлу объясниться с девушкой. Значит нужно сделать это сейчас. Мужчина подошел к детской и осторожно постучал. Никто не ответил. Он толкнул дверь. В комнате было пусто. В кроватке безмятежно спал Лев. Маши нигде не было.
Девушка вышла из ванной в одном полотенце. Оно туго обтягивало немалую молочную грудь и еле прикрывало стройные ноги блондинки. Капли воды соблазнительно облизывали нежную белоснежную кожу девушки. Без макияжа она выглядела совсем девчонкой. Кадык Павла дернулся. Нужно срочно уносить ноги, иначе он чувствовал, что накинется на малышку. Второй раз. Охрипшим голосом Паша выдавил из себя:
— Я стучал… Ты не отвечала…
— Да, я в душе была. Ты что-то хотел?
— Поговорить. Я хотел извиниться за ужин.
— За что? Всё же вроде хорошо прошло, — непонимающе уставилась девушка.
Мужчина развернулся спиной к Маше и подошел к кроватке. Пальцы продолжали подрагивать. На лбу выступили капельки пота.
— Марусь, я хотел наедине побыть с тобой. Не думал, что Геля нам помешает.
— Паш, все нормально. Не извиняйся.
— Дослушай меня, не перебивай, — повысил тон мужчина, а рукой медленно поглаживал одеяльце, которым был накрыт Лев.
— Не могла бы ты накинуть халат.
— Да, прости.
Послышался шум открывающейся двери шкафа, шорох одежды. Вскоре все затихло.
Павел выдохнул и повернулся. Девушка даже в махровом халате умудрялась выглядеть очень невинно. Его желание никак не хотело успокаиваться. Видимо так и придется мучиться со стояком до конца разговора. Павел продолжил.
— Маш, я хочу попросить тебя дать мне ещё один шанс.
— Шанс? — зажглась девушка. Что Паша подразумевает под этим? Отношения?
— Да, давай начнем общаться как раньше, по-дружески.
— По-дружески, — грустно повторила Маша.
— Да, мне так этого не хватает.
Мария отругала себя, что вновь начала на что-то надеяться. Резко затянула пояс халата, выдавила из себя улыбку и пролепетала:
— Хорошо.
Павел подошел к хрупкой блондинке, обнял её и вышел из комнаты. Маша села на диван и до боли сцепила пальцы.
35
Брюнетка натягивала свой кружевной лифчик. Сзади её обняли обласканные массажем и всевозможными масками холеные руки. Геля стряхнула их себя.
— Получила, что хотела и всё, Алекс больше не нужен? — усмехнулся блондин.
— Не строй из себя обиженку. Ты тоже получил, что хотел.
Девушка уже достала зеркало и смывала с лица влажной салфеткой остатки размазанной губной помады.
— Детка, что ты мучаешься. Давай лучше слижу, — Алекс возбуждался от одного только вида пухлых губ брюнетки. Он всегда хотел её, с самого первого курса института. Ангелина нагло этим пользовалась. Когда ей нужен был необременительный секс, всегда его манила пальчиком, как девушку по вызову. Или как мальчика, по вызову. Он никогда не мог ей отказать. На пятом курсе даже замуж ей предложил выйти. И это несмотря на то, что мачеха после смерти отца как раз в этот год лишила его наследства. Он был готов устроиться на работу ради Гели. Но та лишь рассмеялась ему в лицо. Тогда-то он и обратил внимание на влюбленную в него дурочку Оливию, будущую жену.
Алекс смахнул неприятные воспоминания и подполз ближе. Прошелся губами по лебединой шее и засосал чувствительное местечко. Геля застонала, но через пару секунд оттолкнула.