Выбрать главу

Дверь в кухню мужчина распахнул с шумом. Маша нарезала пирог.

— Зачем ты с ним общалась? — ревность застилала глаза. Девушка испуганно подняла округлившийся взгляд.

— Паш, он мне помог коляску поднять. Что в этом такого?

— Меня надо было подождать! — рявкнул Павел.

Мария уставилась на мужчину. Нож застыл. Аромат капустного пирога уже не щекотал приятно ноздри, а напротив казался въедливым, кислым, противным.

— Что за бред ты несешь?

— Бред?! — распалился мужчина. — Ты флиртовала! Чуть на свидание с этим придурком не убежала! И это ты называешь бредом?!

— Алекс не придурок.

— Ты уже его защищаешь?! Что, собралась втихаря к нему на свиданки бегать?! — остатки разума покинули Павла.

— А даже если и так! — возмутилась девушка.

— Я имею право на личную жизнь! — крикнула в сердцах Маша.

Мужчина оторопел. Из детской послышался плач. Девушка с грохотом кинула нож на стол и побежала успокаивать сына.

Павел отмер от хлопка комнатной двери, тупо посмотрел на пирог, аппетит бесповоротно пропал. Развернулся и ушел к себе в комнату. Слова Маши набатом били по больному. Павел не выдержал и впечатал в стену кулак. Кожа на костяшках сбилась. Но он даже не обратил на это внимание. Только холодный душ помог мужчине прийти в себя.

Собрав небольшую сумку и портфель с документами Павел вызвал такси и уехал в аэропорт. Он надеялся, что командировка остудит их с Машей пыл. И по приезду он с ней серьезно поговорит. Наконец скажет, что никаких Алексов он не потерпит в её жизни. Он и есть её личная жизнь! Даже если она против. Это не обсуждается.

39

Мария с самого утра никак не могла поднять с себя кровати и заняться повседневными делами. Она кормила сына, когда тот просыпался и снова ложилась. Вчерашняя ситуация окончательно выбила её из колеи. Маша не могла понять, за что Павел на неё кричал. Его отношение убивало. Перед приездом подруги девушка столько всего хотела сделать, но руки не поднимались. В двенадцать часов зазвонил звонок у входной двери. Мария сползла с кровати, натянула халат и поплелась в коридор.

На пороге с улыбкой в тридцать два белоснежных зуба стояла Катерина.

— Привет, подруга! — кинулась девушка с объятиями.

— Ты что какая кислая? — нахмурилась Катя. — Опять Павлик тебя обидел?

Мария пристыженно опустила голову и пробурчала.

— Нормально всё, Катюш.

— Так, ты мне совсем не нравишься. Дуй в душ, заедем в какое-нибудь кафе, выпьем лате с брауни и ты мне всё расскажешь.

— Кать, там Лев…

— А Лёва, — перебила Катерина подругу, — посидит пока со своей крестной. Его аппетитные щечки задолжали мне миллион поцелуев.

Маша захихикала и со спокойной душой направилась в душ. Прохладная вода вытащили девушку из дремы и апатии. Приехала любимая подруга, а значит на ближайшее время хорошее настроение ей обеспечено. Мария заулыбалась и поторопилась покончить с мытьем тела.

— Катюнь, я так рада, что ты приехала, — заходя с порога в детскую, заговорила Маша.

Катерина сидела на разобранном диване и играла со Львом. Тот крепко хватал крестную за палец и ни в какую не хотел расставаться с трофеем.

— Какая у тебя хватка! — восхищенно потрепала за щечку девушка свободной рукой. — Настоящий мужчина растешь.

Катерина повернула голову и командирским тоном наехала на подругу:

— Ты что ещё не собралась? Маш, одевайся живее. Льва я сама соберу. Тебе останется только покормить.

Подруги управились в течение часа. Вышли из подъезда и направились к черному кайену.

— Катерин, а не проще и безопаснее было на самолете прилететь?

— Марусь, а как же шопинг? Вот скажи, куда я тебе обновки засуну? Столько чемоданов не хватит. Поэтому я решила, что лучше приехать на чемодане с колесами побольше, чем у моего луи витон.

— Недешевый у тебя чемоданчик, — засмеялась Мария, окидывая взглядом дорогой салон авто.

— Под стать мне, — заулыбалась подруга.

Девушки по навигатору нашли неплохое кафе и через полчаса наслаждались уютной обстановкой заведения. Катя пила лате с брауни, а Маша зеленый чай с морковным кексом. Все-таки при кормлении грудью шоколад девушка кушать опасалась.

— Я так понимаю, что позавчерашнее соблазнение у тебя провалилось.

— Да, Кать, ты угадала. Он даже не обратил на меня никакого внимания! Представляешь?

— Может ты красивое платье перепутала с монашеской рясой?

— Катюш, не передергивай. Нормальное платье было. Макияж сделала, прическу. Всё как ты советовала. Но ему было безразлично. А на ужине выяснилось, что он в командировку уезжает. Уехал уже. И не один. Со своей Ангелиной, — сморщилось милое личико хрупкой блондинки.

— Шустрая карга оказалась. Конечно с таким, как Павел медлить нельзя. Это ты у нас капуша. Ладно, не боись. Битва ещё не проиграна. Что-нибудь придумаем.

— А у тебя как на личном?

— Марусь, да что со мной станется? Мой как обычно работает на благо народа. Хотя как по мне, так на благо себя родимого. Сейчас опять со своими любовницами тусит в командировке.

— Неужели тебя это совсем не трогает?

— С какой стати? Я тоже не скучаю, — улыбнулась Катерина.

— Да, вокруг тебя всегда вились мужчины.

— Давай, допивай. Нам ещё нужно предаться телесному оргазму в руках молоденьких мужчин, а потом домой.

В спа-салоне «Лотус» искусные руки массажистов расслабили девушек до состояния нирваны. Счастливые и довольные они вернулись домой. Маша угостила Катю пирогом. Хоть кто-то оценил его по достоинству. Сама девушка принялась за готовку грибного рагу. Катерина его обожала. Приготовление еды для Маши было какой-то медитацией. Куда она вкладывалась со всей любовью. Она всегда погружалась с головой в это действо. _Читай на Книгоед.нет_

— Маш, ты кого-то ждешь? — отвлекла её Катерина.

— А? Нет? С чего ты решила?

— Тебе просто звонят в дверь уже целую минуту. Ты не слышишь что ли? — удивилась Катя.

— Прости, увлеклась готовкой. Пойду открою.

Маша сняла свой фартук с ананасами и кинула его на кухонный стул. Открыла входную дверь. На пороге стоял друг Ангелины.

— Алекс? Что ты тут делаешь? И откуда узнал, где я живу? — округлила свои и без того большие глаза девушка.

— Привет, Маш. Проходил мимо, вспомнил о тебе. Ты мне задолжала поход в кафе. Помнишь? — обольстительно улыбнулся мужчина.

— Я как раз помню, что не соглашалась.

— А что тебе мешает согласиться сейчас?