– Ты не можешь удерживать ее в заточении! – возмутился Арчи.
Тамсина ахнула.
– Я должна поехать с отцом!
– Армстронг! Цыганка останется здесь до тех пор, пока ты не покажешь мне список твоих соотечественников с их обещаниями, заверенными подписями, и не добьешься согласия цыган… Цыган, заслуживающих доверия, если таковые найдутся.
– Иметь почетного заложника ради того, чтобы его родственники хорошо себя вели, является частью шотландского, а не английского закона, – холодным тоном отметил Уильям.
– И то верно, – изрек Арчи. – Англичане не признают традиции почетных заложников. Они предпочитают просто сажать кого-то в темницу и плохо с ним обращаться. Ты не можешь оставить у себя мою дочь и требовать от меня каких-либо обещаний.
– Могу. На этой земле я представляю интересы лорда-наместника. К тому же я имею право посадить ее в темницу за те преступления, которые вы совершили минувшей ночью. Как и тебя, Арчи. Но тебя я освобожу – на две недели. Сделай то, что я велю, или твоя дочь пострадает.
– Мне она понадобится, чтобы вести переговоры с «египтянами», – сказал Арчи. – Они не станут со мной разговаривать, если я приеду к ним без нее.
Тамсина понимала, что отец лжет ради ее блага.
– Да, без меня он ни в чем не убедит ромалов, – подтвердила она слова отца, – и даже вряд ли сможет их отыскать. Разве что в том случае, если они сами заедут на его земли.
– Дочь говорит на их языке, которому они сами ее обучили, – сказал Арчи. – Если ты хочешь, чтобы цыгане выступили на твоей стороне, позволь моей дочери отправиться со мной. Я вернусь спустя две недели. Даю честное слово.
Масгрейв отмахнулся.
– Я не могу отпустить вас обоих, полагаясь только на ваше слово. Она останется.
– Что тебе нужно? Денежный залог? Я заплачу, сколько скажешь. У меня много золота.
– Много золота для шотландца – ничто для англичанина.
– Мерзавец! Я сомневаюсь, что у тебя она будет в безопасности.
– Она будет у меня настолько в безопасности, настолько я захочу, старый бугай!
– Черт тебя побери! Да я…
– Довольно! – воскликнул Уильям. – Я беру ее под свою опеку.
Оба мужчины уставились на Скотта. Сказанное вырвалось из его уст случайно. Уж слишком он испугался этой словесной перепалки двух упрямых врагов, которые играли судьбой беззащитной девушки. Впрочем, его предложение было вполне разумным.
– Она будет жить в Рукхоупе в качестве почетной заложницы в течение двух недель, – сказал он. – В Шотландии это широко практикуется, даже если обвинителем выступает англичанин.
– Да, пускай ее забирает Рукхоуп, – согласился Арчи.
Уильям подумал, что взгляд, которым Тамсина одарила своего отца, наверняка бы смутил менее толстокожего человека. Арчи же оставался невозмутим.
Джаспер Масгрейв нахмурился.
– Ладно, пойдет. За цыганкой все равно будет присмотр.
– На шотландской земле у вас нет никаких прав, но я буду держать ее у себя, – заметил Уильям, прибавив, что это хотя бы на время положит конец перебранке.
– Я не хочу ехать в Рукхоуп, как и оставаться здесь, – обратилась Тамсина к отцу. – Пап, пусть меня освободят! Я хочу домой.
– Тамсина! Это же Рукхоуп, – сказал Арчи. – Там ты будешь в безопасности.
– Он… он будет держать меня в темнице.
– Не тебе решать, цыганка, – бросил Джаспер. – Одна темница ничем не хуже другой. Ты послужишь залогом того, что твой отец сдержит свое слово. Для этого тебя надо где-то содержать. Ты уже забыла об обвинении в конокрадстве?
– Во всех темницах царит мрак, – зло изрекла девушка. – Для цыган тюрьма ничем не лучше смерти.
Джаспер от нее отмахнулся.
– Выведите ее отсюда. Я больше не буду тратить время на эту ерунду. Арчи! Я жду список имен через две недели.
– Получишь ты свой список, – проворчал Арчи.
– Ступайте, – сказал Уильям.
Обернувшись, девушка взглянула на него. В ее глазах полыхал зеленый огонь. Выслушав наставления отца, Тамсина едва заметно улыбнулась ему и отвернулась.
– Уильям Скотт! – послышался позади них голос Джаспера Масгрейва. – Проследите, чтобы Арчи сдержал данное мне обещание. Поезжайте с ними к цыганам и лично проверьте тот чертов список, который составит Армстронг. Я не доверяю этой парочке.
– Хорошо, – согласился Уильям, делая вид, что не замечает возмущенного взгляда девушки. Затем он отворил дверь и приказал двум стоящим за ней стражникам.
– Постойте здесь с пленниками, пока я не выйду.
Он вывел Арчи Армстронга и его дочь в коридор, взяв девушку под руку и помогая ей идти. Та одарила его непокорным, гордым взглядом. Арчи угрюмо посматривал на дочь. Уильям сдержанно кивнул ему, а затем вернулся в комнату, прикрыв за собой дверь.