Вечерняя сумрачность комнаты постепенно погружалась в ночной мрак. Это произошло так незаметно, что создалось впечатление, будто вокруг неё, и правда, ничего нет.
Кажется, насладиться этим состоянием несуществования не удастся: комнату осветил внезапно вспыхнувший дисплей. Звонила Ириша – боевая подруга и залог хорошего настроения.
– Слышу по голосу, что ты делаешь то же, что и я? – в динамик надрывисто звучал привычный сарказм. Но Антонина знала, что за этой печалью скрывается упорно побеждающий оптимизм.
– Наверное, – улыбнулась Тоня. – У тебя тоже всё «прекрасно»?
– Конечно, – наигранная ирония подруги только свидетельствовала о нежелании сдаваться в плен депрессии. – Всё прекрасно – на работе премии лишили, мой пьяный припёрся, Васька тут ещё приболел…
– Бедный Васька, – с искренней грустью посочувствовала Тонечка. – Хороший такой… котяра…
– Да, Васька – это всё моё счастье, – продолжала шутить та. – Хотя нет. Ещё ты у меня – счастье. Только слишком грустное в последнее время.
– Ой, Ириш, прошу тебя, – её голос готовился завыть, когда подруга ее остановила.
– Короче, я тебе звоню не соплями делиться, дорогая моя. Ты чё делаешь там?
– Да что я могу делать?.. – с сожалением сомкнув губы, Тоня заглянула в бокал, на дне которого улёгся обмякший лимон.
– Ах, точно. То же, что и я. Пятизвёздочный? Или опять не хватило?
Усмехнувшись, Тоня ответила:
– Да какая разница, сколько звёзд?.. Была цель – выпить лекарство да уснуть. А снотворное, ты знаешь, я не употребляю.
– В общем, подруга дней моих суровых, давай-ка одевайся и – на выход. Я жду тебя у подъезда в такси.
– У какого подъезда?
– У подеъзда с пятью ступеньками и синим козырьком… – продолжала отшучиваться та. – Едем в клуб! Достало всё!
Порой Тоню немыслимо раздражало намерение Ириши своим жизнелюбием насильно вытягивать её из одиночества. Но в основном всё можно было назвать уместным. Сейчас вопрос крутился поинтересней: она что, в такси с бокалом коньяка?