— Что-то не так? Ты, кажется, чем-то расстроен?
Сдергивая галстук, я перехожу к запонкам. Я рассуждаю в течение минуты: дать ей честный ответ или же промолчать, оба варианта находят отклик в моем сознании, но затем я все же решаюсь. Я отвечу ей просто и честно:
— Я просто думал, что у нас будет милый семейный вечер. Не рассчитывал на компанию.
— Ну, я тоже, — говорит она с намеком на сопротивление в голосе. — Я также не ожидала срочного звонка от моего босса, который помешал приготовлению ужина, или, что мне придется просить моего помощника побыть нянькой для моих детей. Но это произошло, и я была вынуждена поступить так.
— Но зачем ты пригласила его остаться на ужин? — спрашиваю я, когда кладу свои запонки на комод, прежде чем повернуться к ней.
— О, ну я даже и не знаю, — говорит она саркастически. — Может, по той же причине, по который ты пропустил мой праздничный ужин пару недель назад?
— Так ты сделала это в отместку? — я шиплю на нее, когда резкими движениями расстегиваю пуговицы на рубашке.
— Нет, — восклицает она шепотом с испуганным взглядом на ее лице. — Это адаптация к обстоятельствам. Иногда не все идет так, как мы того хотим.
— Что-то все постоянно происходит не так, как мы хотим, — я бормочу, когда снимаю рубашку и бросаю ее на пол вместо корзины для грязного белья. Это сводит Мойру с ума и это низко, но в глубине души, я прекрасно понимаю, что я единственный, кто тут не прав, и именно поэтому мой внутренний ребенок протестует.
Мойра фыркает в знак несогласия и говорит именно то, что я ожидал:
— Добро пожаловать в мой мир, Зак. Теперь ты знаешь, как я чувствую себя большее количество времени.
И, бл*дь... Я прекрасно знал, что это будет как удар, и он оставит дыру в моей груди, которая в тот же момент наполнится виной, но я не ожидал, что это практически лишит меня сил твердо стоять на ногах. Внезапно я чувствую себя измотанным, беспомощным и совершенно не владеющим контролем над ситуацией. Я провожу руками по волосам и поворачиваюсь к моей жене спиной, чтобы она не видела ни признака уязвимости в моем взгляде.
Затем я чувствую нежное прикосновение ее рук к моей пояснице, и она оборачивает их вокруг моего живота, ее мягкая грудь прижимается к моей спине, и я чувствую, как ее щека прижимается к моей лопатке.
— Прости, — шепчет она, что только усиливает мое чувство вины.
Я разворачиваюсь, решительно заключаю ее лицо в свои ладони и склоняюсь, пока мы практически не оказываемся нос к носу.
— Не нужно. Тебе не за что извиняться. Я тут единственный, кто ведет себя как придурок.
— Но ты такой милый придурок, — говорит она лукаво. — И ты мой придурок.
Я не могу ничего поделать. Эта женщина прекрасно понимает меня.
Идеально подходит мне.
Самым чертовски лучшим образом.
Хихикая, я притягиваю ее крепче к своему телу, сжимая ее в объятиях, и опускаю подбородок на ее макушку.
— Боже... Прости меня. Все, о чем я думал на протяжении всего дня, это ты в зеленом бюстгальтере и кружевных трусиках, сидящая на мне... готовая объездить мой член, и поэтому я так отчаянно стремился быстрее попасть домой, чтобы быть с тобой.
— У нас все еще будет время сегодня вечером, малыш, — говорит она ласково.
Но это неправда. К тому времени, когда привезут пиццу, мы будем пытаться развлечь нашего гостя, и затем дети будут готовы идти в кровать. Я не сомневаюсь, что так и произойдет.
Это происходит практически каждый вечер.
Затем мы будем слишком уставшими, чтобы делать что-либо, кроме быстрого, скомканного траха, после которого сразу же провалимся в усталый сон. Опять.
— Я выпровожу Джоша домой, — говорит внезапно Мойра в попытке дать мне в то, в чем я так нуждаюсь. — Мы дадим детям бутерброды с желе и арахисовым маслом и закроем их в своих комнатах. И я буду обнаженная ждать тебя в кровати через пятнадцать минут.
Я не могу ничего поделать. Я смеюсь от мысли, как моя жена выталкивает Джоша, бегая как ненормальная, чтобы я мог делать с ней развратные вещи на протяжении всего вечера. Боже, я люблю эту женщину.
Качая голой, я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее.
— Нет, давай будем радушными хозяевами для твоего помощника. Он мне кажется милым, и как я полагаю, он заслужил кусок недавно заказанной пиццы.
— Он милый, — говорит Мойра и усмехается мне. — Тебе он понравится.
Я скептически приподнимаю бровь в ответ на ее слова. Он молодой, несомненно, умный и привлекательный. Мои дети любят его, и он работает в непосредственной близости от моей чертовски сексуальной жены. Он мне совершенно не нравится, но я держу эти мысли при себе.