— Хочешь ли ты сказать, что граф спал с моей девочкой? — возмутился лорд Хэй.
— Ох, Грейхевен, помолчи! — прикрикнула на него Хезер. — Не столь важно, что они спали вместе. Все равно им предстоит пожениться через три дня.
Эллен… что Кат делала сегодня? Куда она ходила?
— После обеда, как обычно, часок поспала. Затем отправилась в фамильный зал со своей вышивкой. Графа не было весь день, так что они не могли поссориться.
Отыскалось несколько человек, которые разговаривали с Катрионой или видели ее после обеда. Все — и Мэг Лесли, и ее дочери, и Эйлис Хэй с двумя служанками — в один голос уверяли, что девушка выглядела веселой и находилась в приподнятом настроении.
— Что же могло испугать ее? — задумалась Мэг.
— Она не казалась испуганной, миледи, — поправила Эллен. — Была бодра и оживленна.
Во дворе послышался цокот копыт и лай собак: граф и его братья возвращались из Форбза, куда ездили вчетвером заключать брачное соглашение между Изабеллой Форбз и Майклом Лесли. Со смехом и шутками они вошли в фамильный зал, разом остановившись перед картиной, представившейся их глазам.
— Что такое? — встревожился граф.
— Кат… — бездумно начала Хезер.
Патрик побелел.
— Нет-нет, с ней все в порядке, — поспешила заверить леди.
— Тогда что же?
— Кат в скверном настроении, племянник. И она ускакала. Не выдержали перед свадьбой девичьи нервы, — ответила Хезер, пытаясь его успокоить.
— Когда?
— Примерно час назад. После обеда она еще была здесь.
Потом неожиданно отправилась в свою комнату, оделась для езды верхом и ускакала.
— Кто разговаривал с ней? И откуда вы знаете, когда она уехала?
Хезер объяснила, а затем повернулась к Эллен, чтобы та поведала все что знала.
— Она ворвалась ко мне в спальню, милорд.
Кричит: «Элли, отправляйся на конюшню и вели седлать Бану». — «Миледи, — говорю я, — уже поздно, и солнце близится к закату». — «Делай как тебе велят!» — приказала она. Боже мой! Я растила ее с младенчества, и никогда прежде Кат со мной так не разговаривала. Когда она садилась на лошадь, на ней была старая одежда для верховой езды. «Элли, — говорит, — скажи великому графу Гленкерку, что я скорее выйду замуж за самого дьявола!» И ускакала. А я сразу побежала к миледи Хэй и все рассказала.
Патрик Лесли стиснул зубы. Его глаза сузились.
— Кто-то, наверное, расстроил ее, — процедил он.
— Кого расстроил? — спросила Фиона, входя в зал. — Боже, что здесь происходит?
Не повышая голоса, Патрик спросил:
— Ты видела Кат сегодня после обеда?
— Да, она вышивала.
Граф посмотрел на брата. Адам решительно взял свою будущую жену под руку и увел ее в библиотеку. Испуганная Фиона предстала перед обоими Лесли.
— Что ты сказала Кат, дорогая кузина? — ледяным голосом обратился к ней граф.
— Ничего, Патрик. Я ничего не говорила! Клянусь! Мы разговаривали о наших девичьих делах.
Адам схватил свою нареченную и, бросив ее поперек стула, провел кнутовищем по спине. Фиона завизжала от боли и попыталась увернуться, но Патрик придержал ее за тонкую белую шею, не дав подняться.
— Слушай, кузина, — проговорил граф сердито, — любит тебя Адам или нет, но сейчас он по моему приказанию забьет тебя до смерти. Что ты сказала Катрионе?
— Я сказала, что ты спал со мной. — Всхлипывая, Фиона передала им весь разговор.
— Сука! — выругался Патрик. — Я столько времени потратил, чтобы завоевать доверие Катрионы, а ты сгубила все за три минуты!
Хлопнув дверью, он вышел из комнаты. Адам посмотрел на Фиону сверху вниз.
— Я предупреждал тебя, любовь моя, что, если будешь озорничать, я тебя накажу.
Он поднял руку, и Фиона услышала свист кнута, который тут же опустился на ее спину.
— Не надо, Адам! — закричала несчастная, но жених был безжалостен. Он бил и бил невесту, пока та не упала в обморок.
А Гленкерк действовал быстро и решительно. Его любимому жеребцу после поездки в Форбз требовался отдых, поэтому Патрик приказал оседлать своего второго любимца — Дерга. Он позволил сопровождать себя только одному брату Эллен — Коноллу Мор-Лесли. Перед отъездом граф побеседовал с матерью, с теткой Хезер и с Адамом.
— Бог знает, куда она поскакала. Может быть, мне придется разыскивать ее не одну неделю. Но свадьбу отменять слишком поздно, поэтому, Адам, вы с Фионой поженитесь вместо нас.
Он внимательно посмотрел на брата.
— Ты все еще хочешь эту суку?
— Да, брат. Фиона — скверная кошка, но, думаю, теперь она будет вести себя прилично.
— Хорошо! Скажи гостям, что невеста подхватила корь и заразила жениха. Это предотвратит скандал.
— Патрик, сын мой! Будь поласковее с Катрионой! — взмолилась Мэг. — Она молода и невинна, а Фиона страшно огорчила ее злой ложью.
— Мадам, — холодно ответил Патрик, — Катриона делила со мной ложе почти уже две недели. Я обращался с ней нежно и никогда не принуждал ее. Она даже не захотела высказать мне все в лицо, а сразу посчитала меня виновным и бежала. Я не прощу ей такое недоверие. Я найду ее, верну и женюсь, как и предполагалось ранее. Но прежде еще последую примеру Адама и побью ее так, что она не сможет садиться целую неделю.
Несколько минут спустя граф Гленкерк вместе с Мор-Лесли проскакали галопом по подъемному мосту. Ночь была холодная, но светлая: луна освещала им дорогу. Сначала они направились в Грейхевен, ибо Патрик подозревал, что Катриона сбежала домой. Однако там ее не оказалось. Преследователи повернули своих коней на Сейтен, но и здесь их ждало разочарование. Патрик и Конолл подождали до утра и начали тщательно прочесывать местность.
Но Катриона как сквозь землю провалилась. Ее никто не видел.
Пришел День святого Валентина, и Адам Лесли женился на своей вдовствующей кузине леди Стюарт. Гости втихомолку посмеивались, слыша, что граф и его невеста заболели корью. «Какая удача, — перешептывались они, — что у Лесли наготове имелась другая обрученная пара, и празднества не пришлось отменять».
Это был прекрасный пир. Однако новая леди Лесли выглядела усталой и подавленной. Разглядывая своих гостей с главного стола, Фиона думала: «Что бы они сказали, если бы узнали о настоящей причине моей бледности». Ибо последние три ночи Фиона провела привязанной к стулу, наблюдая, как Адам занимался любовью с очень хорошенькой, но совершенно ненасытной крестьянской девкой. Мученица попыталась было закрывать глаза, но даже звуки, доносившиеся с кровати, все равно оказывались непереносимыми. Зачарованная, она смотрела, как исполинский член Адама погружался в корчившуюся девицу, как выходил обратно. Ее собственное желание нарастало, душу и тело охватывала жестокая боль, и в последнюю ночь она вообще думала, что сойдет с ума.
Сегодня утром, однако, Адам сказал, что время наказания истекло. Фиона поклялась, что больше никогда не причинит зла своей кузине, и пообещала, что, когда Катриона будет найдена, она извинится и скажет ей правду. Удовлетворенный Адам улыбался: он знал, как обращаться со своей девкой.
Но Катриону никак не могли найти. Февраль уступил место марту, март — апрелю, а долгожданного известия все не было. И тут Эллен, отправившаяся в Крэнног навестить своих родителей, неожиданно обнаружила, что ее госпожа живет у них! Бежав из Гленкерка, Катриона направилась прямо к Рут и Хью Лесли. Рут, которой было за шестьдесят, немедленно согласилась спрятать девушку. И хотя семидесятилетний Хью выказал меньшую охоту, жена убедила его, что их давно умершая хозяйка одобрила бы этот шаг. Эллен изумилась.
— Конечно же, соседи о чем-то подозревают, — предположила она.
— С чего это? — ответила Рут. — Они же никогда не видят Катриону. Каждую ночь она для упражнения ездит верхом на Бане, но это только часок; а кроме этого она совсем не выходит из дома.
— Мама, Кат не может оставаться здесь бесконечно.
Она сказала вам, почему убежала?
— Да! Эта мерзкая Фиона! Еще когда она была ребенком, я знала, что из нее вырастет что-то гадкое.
— Так и случилось, мама. Очень гадкое. Настолько, что она довела госпожу Кат до такой ярости, что та убежала из дома. Но Фиона солгала, и госпожа напрасно ускакала, не попросив объяснения у лорда Гленкерка. Граф обижен, что Катриона могла так плохо о нем подумать.