Бен кивает, хмурясь.
— Хорошо. Если я понадоблюсь тебе, ты можешь набрать мне в любое время. Ты же знаешь это, так ведь? Я сразу прыгну в первый самолет.
— Так и сделаю, если что. — Я целую его в щеку, и он крепко обнимает меня в ответ, ласково поглаживая меня по спине. Вряд ли это можно назвать самым романтичным из всех существующих прощаний.
— Всего четыре дня. Это на самом деле не такой уж и большой срок. Я скоро увижу тебя, Кора. — Он стоит на подъездной дорожке и смотрит на то, как я уезжаю, махая мне вслед рукой. Я прямиком направляюсь на шоссе Пасифик-Кост, пока не достигаю Хермоса Бич, затем припарковываюсь на обочине, открываю дверь машины, засовываю пальцы глубоко в горло и опорожняю желудок.
Я чувствую себя намного, намного легче после этого. И пока не оказываюсь на борту самолета с сердцем, отчаянно ударяющимся о грудную клетку, словно кулак о кирпичную стену, наконец, понимаю, насколько было глупо то, что я сделала. Уже семь лет я не вызывала у себя рвоту.
Семь лет.
Булимия никогда не была для меня средством поддержания идеальной внешности. Это было связано с волнением от предстоящих событий и восстановлением контроля над собой. То, что я сейчас натворила, было необдуманным шагом на неизведанную территорию. Но самое пугающее во всем этом, что я даже не задумалась над своими действиями, когда решила сделать это. Мне сейчас двадцать девять лет. У меня есть хорошая работа. Красивый дом. Постоянный парень и стабильные отношения. Мне не следует вообще забивать голову мыслями о пищевом расстройстве, но это то, что делаю в данный момент, сижу в самолете, продрогшая до костей, и размышляю о том, стоит ли мне снова вызвать рвоту, когда я прилечу в Порт-Роял.
Курильщики возвращаются к выкуриванию пачки в день, когда они срываются. Алкоголики уходят в запой. Возможно, и я причиню себе серьезный вред и вновь угожу в больницу, если снова вернусь к старым привычкам. Но я не чувствую совершенно ничего, когда стараюсь думать об этом. Чувствую лишь... безразличие. Я испытываю единственный намек на эмоции, когда задумываюсь о том, как еду на взятой в прокат машине по старой улице крошечного городка моего детства и вижу все эти знакомые дома в колониальном стиле, огромные, аккуратно подстриженные газоны и лодки, стоящие на задних дворах. И в этот момент чувствую, что совершенно теряю контроль над моим телом.
— Мэм? Мэм, вы в порядке? Ваше дыхание внезапно участилось. — Тучная женщина с добрыми глазами сидит рядом со мной. Ее взгляд полон беспокойства, когда она пристально смотрит на меня через ее очки в огромной роговой оправе, которые родом из восьмидесятых. — Я обычно ничего не говорю, но вы ведете себя не спокойно и странно с того самого момента, как мы взлетели. Мне кажется, что вам совершенно не нравится происходящее. Вы боитесь летать? В этом все дело?
Я просто непонимающе пялюсь на нее в течение нескольких минут, пока ее слова не проникают в мое сознание.
— Да. Да, да, дело все том, что я боюсь летать. И становлюсь очень беспокойной.
Женщина понимающе кивает. Наклоняется ближе, тем самым словно прося меня сделать то же самое.
— Хочешь клонопина, милая? Я всегда принимаю его перед полетом. У меня есть в сумочке (прим. пер.: клонопин — оказывает успокаивающее, мышечно-расслабляющее, анксиолитическое и противосудорожное действие.).
Я хочу отказаться, полностью уверенная, что так и сделаю, но вдруг осознаю, что отвечаю кивком на ее предложение и протягиваю руку. Женщина в очках в роговой оправе кладет небольшие белые таблетки мне на ладонь. Я не понимаю, как это произошло.
— Держи, милая. Тут шесть штук. Ты можешь взять их все, используешь в следующий раз. Но и не переусердствуй, принимай по одной. Не хочу отвечать за то, что ты можешь умереть во сне.
— О, я обещаю, что буду аккуратна. — Если бы я захотела покончить с собой, то предпочла бы сделать это так же, как моя мать. Я бы съехала с моста и покончила со всем дерьмом. В этом была бы какого-то рода симметрия. Но я не могу сказать ей этого. Я запомнила жизненный урок, что нельзя говорить людям все, что у тебя на душе, и не ждать, что они не будут сходить с ума по этому поводу.