Рост, размеры
Красота
«Ухоженность» — как проявление наличия у мужчины душевных, временных и материальных ресурсов для ухода за своей внешностью и удовлетворение женской чистоплотности.
Уверенность, напористость, энергичность, темперамент, проявляющиеся на уровне общего впечатления (желательный для женщины тип поведения мужчины в сексе)
Грация и пластика
«Сексуальность» поведения — излучение им сексуальных сигналов
В сложившихся отношениях — биологический сексуальный потенциал, сексуальная техника
Мужчина как источник материальных благ
В наличии этой потребности, пожалуй, никто из мужчин спорить не будет. Однако тут тоже есть мощный момент мужского непонимания. Потому что для него самого невообразима ситуация, как это можно искать материальных благ у представителя противоположного пола.
Тезис «мужчина для женщины — кошелек» мы воспринимаем уж очень абстрактно. И потому бессознательно недооцениваем этот фактор. И всякий раз удивляемся, когда сталкиваемся с проявлениями этого фактора в жизненных мелочах.
Отторгать его внутренне заставляет и воспитанное в культурном мужчине с детства представление, что женщина — существо возвышенное. Она же «дыша духами и туманами», а деньги… это всё-таки что-то приземленное. Неужели трепетная богиня может поутру думать, кто бы ей купил шубку?!
В сто пятый раз убедившись в меркантильности женщин, мужчина кидается в другую крайность и счесть, что все женщины — низменны. Или же защищаться от правды, полагая, будто меркантильность свойственна не всем женщинам, а лишь каким-то «плохим», которых по определению немного.
Самое главное, чего не может понять мужчина — как можно любить за деньги. Вы верите в то, что продавец в магазине искренне симпатизирует вам? Нет — ему нужны ваши деньги. Точно так же вызывает сомнение искренность людей, которые «чисто по-человечески» восхищаются своим начальником.
Но бывает такое? Бывает. Стоит нам попасть в зависимость от кого-то, и психика начинает невольно подстаиваться, добиваясь наилучшего для нас исхода. Мы надеемся завоевать благорасположение «повелителя», самые очевидный путь к этому — продемонстрировать ему свою любовь, уважение, почитание… и чем искренней будет наше притворство, тем лучше. Поэтому притворство становится искренним.
Со стороны это всегда выглядит несколько странно — например, харизматическая влюбленность рабочих на предприятии в своего директора или хозяина завода, граждан — в руководителя страны. Еще один пример — «стокгольмский синдром», любовь заложника к террористу.
Психика почти любого человека входит в это состояние легко и просто, поскольку это знакомое всем отношение ребенка к родителям: те ведь тоже «повелители». И взрослому войти в «детское» состояние мешают только психологические тормоза типа гордости: недостойно как-то взрослому человеку любить другого только за то, что тот его начальник… А если он воспитан в других традициях, то и проблемы нет. Так выращенные в тоталитарном советском обществе люди не только могут, но и даже хотят «влюбиться» в руководителя нынешней России или кого-то из политиков.
Для женщины веками повелителем был мужчина. Любить его за его заботу было освященной обществом традицией.
Женщина не продает свою любовь — она лишь следует вековому жизненному укладу, типовому сценарию жизни. В этой пьесе женщина любит мужчину, который заботится о ней. Заботится в том числе и расходуя на неё свои деньги.
Любой женщине хочется быть как все, не хуже мамы, старших сестер или подруг. И она искренне следует этому предначертанному сценарию. Влюбляется в мужчину — и ждет, что он тоже будет играть свою роль.
Почему с обретением женщинами экономической самостоятельности схема почти не поменялась? Женщины очень быстро поняли, что все эти выступления за право работать на мужских должностях, наравне с мужчинами — это они погорячились. Пока они зависели от мужчины, их выводило из себя, что они ради жизненного благополучия вынуждены ублажать мужчину, зависеть от его настроений, мириться с его закидонами, вести домашнее хозяйство и проч. Добившись юридической самостоятельности, они обнаружили, что желанная идиллия так и не наступила. На работе приходится мириться с закидонами начальника и клиентов. Причем им вас уволить (лишить своего заказа) значительно проще, чем мужу отказаться от своих обязанностей по содержанию жены.
Более того, посмотрим на ситуацию глазами юной девушки. В её возрасте, при отсутствии опыта, в самом низу карьерной лестницы, ни женщина, ни мужчина не могут заработать на BMW, отдых на Мальдивах, коттедж и прочая, и прочая… А вот в обществе мужчины с положением она вполне может это получить… особо даже не утруждаясь.
Поэтому появление для женщин возможностей и даже традиций работать видоизменило их позицию в одном: они требуют и ждут от мужчины обеспечения не «прожиточного минимума» (это они и сами легко себе обеспечат), а «сверхпотребления». Произошло и в силу стирания кастовых и классовых границ в обществе. Крепостная крестьянка не могла всерьез мечтать о браке с сыном помещика, зато теперь брак или союз девушки с рабочей окраины и олигарха — «это реально». А массовая культура как пример отношений мужчины и женщины показывает отношения именно с олигархами, формируя исподволь у женщин представление: если хотеть чего-то от мужчины — то яхту и «Лексус».
Тут ведь стоит помнить еще и о том, что объем и структура материальных потребностей мужчины и женщины серьезно отличаются.
Одним из качеств мужского архетипа является некоторый аскетизм — вполне естественное качество для охотника или воина, который не может тащить с собой тяжелый багаж. Он не может зависеть от удовольствий, потому что с ними в странствиях и боях туго. И эти архетипы опять же остались в нас, невзирая на все перемены — потому что охотник и воин остались символами мужественности.
Женщина изначально зависела от комфорта просто в силу большей чувствительности организма. Затем началась самоидентификация через отрицание «я не мужчина — > я не аскетична», вылившаяся в предельное стяжательство, наркотическую зависимость от вещей. Постепенно убеждение, что женщина — это всякие побрякушки и рюшечки, передалось и мужчинам. А женщины всегда стремятся следовать тем стереотипам женственности, которые существуют у мужчин. До абсолюта эту тенденцию довела реклама и масс-культура, поскольку орде продавцов и производителей было попросту выгодно, чтобы женщины покупали как можно больше.
Так что если сегодня предложить юноше и девушке 18 лет сформировать каждому список их материальных «хотелочек», у девушки список будет гораздо длиннее. Причем мужчина может мечтать о красивом костюме, но при этом достаточно спокойно ощущать себя в джинсах и футболке. Женщина же от материальных аспектов бытия — качества одежды, обуви, наличия и уровня косметики — зависима почти наркотически.
Заработать сама на все свои желания она в принципе не может. Дело не в социальном неравенстве полов: юноша бы на такой объем потребностей тоже заработать не смог. И даже большинство зрелых мужчин. Единственный выход для неё — претендовать на содержание достаточно состоятельного мужчины.