– Конечно, проси, – согласилась гадалка, тотчас обретая потерянную уверенность в себе.
На одутловатом лице вошедшего пожилого гоблина читались искреннее горе и отчаянная решимость. Он походил на вальяжного и холеного пса, которого вдруг выгнали из дому.
Не решаясь заговорить, гоблин опустил глаза, смущенно терзая шляпу.
– Госпожа, – выдавил он наконец, почтительно кланяясь, – меня зовут Зарлей Варгуларс, и я прошу вас помочь!
– Что случилось? – встревожилась София.
Голос гоблина дрожал, будто он с трудом сдерживал рыдания.
– Моя единственная дочка умирает, и никто не может помочь, вся надежда на вас, госпожа! – взмолился господин Варгуларс со слезами на глазах. – Господин Ферроссон сказал, что ничего нельзя поделать.
Господин Ферроссон, почтенный аптекарь, пользовавший от всевозможных болезней жителей Бивхейма, имел немалый опыт в лекарском деле, а потому его суждениям молодая женщина вполне доверяла.
– Боюсь, я тоже ничем не смогу помочь. – София печально покачала головой, искреннее сожалея о судьбе бедной девочки.
– Заклинаю вас, хотя бы попробуйте! – Гоблин тяжело опустился на колени, умоляюще взирая на нее. – Ферлай так плохо! Аптекарь сказал, она не протянет больше суток…
Он опустил голову, молчаливо оплакивая судьбу дочери.
Ведомая состраданием, София заверила его, что охотно помогла бы девушке, но она мало что понимала во врачевании.
– Вы ведь гадалка, может быть, руны расскажут, как вылечить мою девочку… – предположил гоблин с отчаянием.
Молодая женщина не нашла сил отказать, хотя сильно сомневалась в успехе.
Окрыленный надеждой, несчастный отец бросился из дома. У крыльца его ожидал наемный экипаж, и гоблин устремился к нему, суетливо предлагая помощь Софии. От непрерывных излияний многоречивого спутника у молодой женщины разболелась голова, однако просить его немного помолчать было невежливо.
Небольшой домик гоблина был аккуратным и уютным, хотя и не отличался богатством. Госпоже Черновой он напомнил фонарь, светящийся изнутри теплым светом, хотя сейчас в доме чувствовалась удрученность.
Господин Варгуларс немедля провел Софию в комнату дочери, в волнении забыв даже предложить гостье чая.
Юная гоблинша оказалась очень миловидной и сейчас как никогда походила на молоденькую эльфийку с картинки в модном журнале. Известно, что в ранней юности гоблинши бывают очень хороши собой, но с возрастом теряют все свое очарование. Уже к тридцати годам черты красавиц этого народа необратимо грубеют, а смуглая оливковая кожа приобретает неприятный болотный оттенок. Но пока Ферлай была в самом расцвете юности, к тому же болезнь придала ее облику особую тонкость и одухотворенность.
У постели девушки, вопреки приличиям, сидел молодой человек, взиравший на нее с неприкрытым обожанием и отчаянием, по-видимому, безутешный влюбленный.
– Госпожа Чернова, позвольте вам представить мою дочь, Ферлай Варгуларс, и ее жениха, Рейлара Маутерса.
Юноша вскочил и учтиво поклонился, а девушка вымученно улыбнулась и слабым голосом сказала, что очень рада знакомству. Молодой гоблин был вызывающе хорош собой, одет весьма богато и по последней моде, эдакий задиристый молодой кот с бантом на шее, встретивший свою первую весну. Союз с юной Ферлай, отец которой был просто лавочником, считался для него мезальянсом, но во всей его фигуре, в нежном взгляде, в готовности услужить невесте читалось обожание.
Господин Маутерс явно был осведомлен о личности гостьи, а потому мгновенно поверил в счастливый исход.
Софии сделалось неловко от нескрываемой боли и надежды в глазах отца и жениха, поскольку она скептически оценивала свои лекарские умения. Но Ферлай умирала, а у ее отца не оставалось ни времени, ни средств, чтобы найти более знающих врачевателей и магов. Вероятно, деньги с радостью дал бы жених, но даже он не в силах заставить бедняжку дожить до того момента, когда придет помощь.
Присев возле больной, гадалка попросила принести стол, поскольку в комнате оказалось лишь небольшое трюмо, уставленное пузырьками с притираниями и лечебными настоями. Кроме того, требовалось больше света – свечи, масляная лампа, либо хотя бы тростниковые светильники[20]. Молодой гоблин немедля выразил готовность обеспечить гадалку всем требуемым и лично проследить за приготовлениями.
– Какие симптомы болезни? – поинтересовалась София, с искренним интересом и состраданием взирая на бледную девушку, похожую на надломленную розу.
На правах хозяина дома рассказывать принялся господин Варгуларс:
20
Свечи, в особенности восковые, были очень дороги, поэтому их экономили. Дешевле были масляные лампы и жировые свечи, а почти бесплатны – тростниковые свечи. Сначала нужно собрать камыш с плотной сердцевиной, он растет по канавам во влажных местах; хорошо высушить, а потом пропитать жиром (обычно использовался растаявший жир, капающий с мяса на вертеле во время жарки – его собирали в подставленную посуду, хранили, применяли в хозяйстве по мере надобности). Затем этот своеобразный фитиль продевали в металлический держатель вроде трубки длиной сантиметров семьдесят. Такой камышины хватало примерно на час освещения, только приходилось постоянно подтягивать вверх выступающую из наконечника часть по мере сгорания (скажем, раз в 10 минут). Света такие свечи давали мало, копоти много. Не следует, однако, думать, будто зажиточные люди не были знакомы с таким «освещением для бедных». Даже в богатых особняках их могли использовать для слуг. Также применяли в тавернах и гостиницах.