— Пора! Калиста рожает!
— Проклятие.
Бежим по зданию. Когда мы с Мэй прибываем, остальные девушки сбиваются в кучу. Сверре и Астарот стоят в нескольких футах в стороне и тихо переговариваются друг с другом.
— Чего мы ждем? — спрашивает Мэй, проносясь мимо группы сквозь дверь в медицинскую зону.
Калиста уже тяжело дышит на кровати, по её лицу течет пот. Джоли с распухшим животом и всеми остальными стоит рядом с ней, вытирает ей лоб влажной тряпкой и издаёт тихие успокаивающие звуки. Руки Калисты вцепляются в поручни кровати, она быстрее задыхается, и её челюсть сжимается.
— ММММКХХ, — стонет она, а затем снова задыхается.
— Какой промежуток? — спрашивает Мэй, подходя к Калисте, вставая напротив Джоли.
— Менее одной минуты, — говорит Джоли.
— Эта машина не помогает! — шипит Лейдон.
Каким-то образом я упустила его из виду, пока он стоял в тени у изголовья кровати.
— Поможет, — говорю я.
— Тебе же будет лучше, — шипит он, угроза очевидна в его голосе и словах.
— Ладно, Калиста, пора, — говорит Мэй, кладя руку на лицо Калисты. — Я помогу тебе, мы это сделаем.
Мэй делает знак нам, девочкам, но я сдерживаюсь. Выражение лица Калисты — чистая агония, искаженная резкой ухмылкой, пародией на веселье. Мой желудок сжимается, когда я вижу, как она переходит от тяжелого дыхания к скрежетанию зубами и стонам.
Другие девушки двигаются в обе стороны, как будто они репетировали этот момент. Они снимают с Калисты штаны, поднимая её ноги под углом. Механические руки двигаются вокруг неё, и синие огни освещают её выступающий живот. От страха у меня выступил холодный пот. Я не смогу этого сделать. Как она может? Как она терпит столько боли?
Над кроватью появляется голограмма младенца. Мэй переводит взгляд с него на Калисту и кладет руку на живот роженицы, ощупывая её. Она нажимает точку на боку Калисты, и голова ребенка-голограммы двигается.
— Это ещё не совсем конец, — говорит Мэй.
— Это нехорошо, да? — спрашивает Лана.
— Нет, это не так, — хмурится Мэй.
— Помогите ей! — кричит Лейдон, его крылья трепещут, а хвост мечется из стороны в сторону так сильно и быстро, что Инге приходится уворачиваться, чтобы не свалиться на землю.
— Лейдон! — кричит Мэй.
Лейдон поворачивается к ней с яростью на лице. Он шипит, когда его пальцы сгибаются, обнажая острые когти, готовые к атаке.
Я смотрю, как всё это происходит в замедленной съемке. Лейдон теряет голову. Это очевидно. Он сдаётся, потому что Калисте больно, и он не может это исправить. Его любовь к ней слишком сильна. Слишком много для него, чтобы вынести её боль. Это делает его опасным. Он отталкивает Ингу в сторону, тогда Лана оказывается у него на пути, и он тоже отталкивает её, направляясь к Мэй.
Розалинда двигается, но не успевает. Я двигаюсь, протискиваясь между Лейдоном и Мэй.
— Остановись! — говорю я, кладя руку ему на грудь.
Я чувствую, как колотится его сердце, когда его грудь вздымается и опускается от прерывистого дыхания.
— Уйди с дороги, человек, — шипит он.
— Нет, — говорю я, выпрямляясь и отталкивая его. — Ты ее любишь, мы понимаем, но это женская работа. Тебе здесь не место, а теперь убирайся.
— Я не…
— Ты будешь делать то, что я говорю! — кричу я, указывая на дверь. — Вон! Сейчас же!
Он шипит, его крылья широко раскрыты, а хвост делает яростные взмахи из стороны в сторону, но он не двигается вперед. Я встречаю его взгляд и жду. Его крылья складываются, его хвост успокаивается, затем его руки опускаются по бокам.
— Я… — начинает он.
— Нет, не будешь, — оборвала я его. — Выходи. Немедленно.
Он опускает голову, затем поворачивается и уходит из комнаты, не сказав больше ни слова. Все вздохнули с облегчением, когда он ушел.
— Вау, — говорит Мэй.
— Ничего такого, — говорю я. — Давайте сделаем это.
Мэй кивает и, наблюдая за машиной и бормоча слова ободрения Калисте, нежно нажимает на живот. Голограмма смещается, и все девушки в комнате выдыхают.
— Она на месте! — восклицает Мэй.
— Хорошо, хорошо, хорошо, хорошо, — выдыхает Калиста, словно мантру.
— Хорошо, мы почти готовы, когда начнется следующая схватка, ты тужишься, хорошо?
— Да, да, да, — кивает Калиста, пот струится по её лицу, а затем следует удар. Её лицо искажается от боли. Она кричит, беззвучно открывается рот, когда она стонет.