Глава 7
Люба не помнила, как они приземлились. Заснув на спине летящего дракона, она проснулась уже в постели, в тех комнатах, что выделили ей в казарме. Сколько она проспала, девушка не знала.
«Шиза? Ау, ты здесь?»
«Здесь я, здесь! — раздалось бодренькое гнусавое бухтение в голове. — К тебе тут куча народу ломилась. Популярная ты теперь личность в этом драконятнике. Пацана муженек у твоей кровати раз пять отлавливал. Как эта мелочь белобрысая сюда просачивалась, даже я не поняла! На минутку задумаешься о вечном, а этот опять у тебя в ногах уселся и глазенками лупает, тебя рассматривая. Блаженный какой-то пацан. И лыбится, как будто ему сладостей мешок подарили».
Любовь Михайловна внутренне поежилась. Не очень-то приятно знать, что, пока ты спишь, на тебя приходят смотреть.
«Да не переживай, — успокоила ее Шиза. — Только драконеныш и пялился, пока не выгоняли. Ну еще муженек твой, но ему теоретически можно. Хотя странно так разглядывал…»
Мозговой симбионт замолчал, задумавшись, а потом выдал еще информацию для размышления: «Зато в той комнате кто только не топтался. И мужики, и бабы. О чем говорили — не скажу, плохо слышно было. Может, разбудить боялись? Эндерк к тебе никого не пустил, да и ладно. Вставать-то собираешься? Организм есть хочет! Уж я-то чую. — Шиза, судя по всему, тоже нуждалась в питательных веществах. — Шевелись давай! И так на соломинку похожа, не то что их драконихи».
Если командирские нотки в тоне ее персонального внутреннего голоса Любу нимало не тронули, то высказывание о недостатках фигуры вкупе с воспоминаниями о женщинах драконьего племени моментально привело ее в чувство.
«Да уж. Если я хочу здесь хорошо жить, придется отъедаться! А пока неплохо бы какую-нибудь одежду подобрать, чтобы стать хоть чуть-чуть фигуристее. Вроде Эндерк обещал купить что-то…»
— Ого! — выбравшись из постели и обнаружив еще одну дверь, обрадовалась она крошечному санузлу. — Почти цивилизация!
Конечно, ванны и душа там и в помине не было, но стоял тазик с рукомойником и деревянное подобие унитаза. Странный ящик, из которого пахло травами, а дна не имелось совсем, был намертво привинчен к полу. Рядом стояла маленькая коробочка без крышки со стопкой мягких бледно-лиловых тонких листиков овальной формы.
«Надеюсь, это точно оно? То, что я думаю?» — все же сомневаясь, решила уточнить у мозго-ИИшки Любовь Михайловна. Как-то не хотелось бы оскандалиться и использовать предметы не по назначению.
«Точно. Давай уже быстрее, а то меня опять в спячку тянет. Я же столько сил потратила!» — недовольно и сварливо забубнил червяк в мозгу, пока женщина умывалась.
«А на что?»
Любе было непонятно, куда делись силы ехидной мозгоклюйки. Ей казалось, что на ритуале та была сонная и заторможенная.
«И ты еще спрашиваешь? — Возмущению Шизы не было предела. — Да если бы не я, там вас бы всех на компост пустили. Эта дрянь на камешке всех менталом придавила, кроме тебя да еще Эндерка. Муж-то у тебя за спиной был, и его почти не накрыло. А все потому, что я щит поставила, между прочим. Защитила твою глупую голову от постороннего вмешательства. Ну и дракону, видать, к счастью, тоже перепало. Думаешь, смогла бы ты у того деда его палку отобрать, если бы он в нормальном состоянии был? Гадина хаоситская здорово сглупила. Не думала, что ты в рукопашную кинешься».
Симбионт захихикал.
Люба как воочию увидела мерзкую желеобразную тварь, облепившую алтарный камень и тянущую щупальца к беззащитным будущим матерям.
«Хорошо, что справились!»
Она грустно оглядела свою изрядно мятую юбку и несвежую блузку. В чем спала, в том, похоже, и придется идти искать едовую.
Только вот, выйдя из спальни, Люба замерла в полном шоке.
Довольно просторная комната, что-то вроде гостиной командира драконов, совмещенной с кабинетом, была просто завалена барахлом.
Шиза в голове негромко присвистнула, а в стороне у кресла раздалась возня, и из-под кучи каких-то ярких тряпок вынырнула знакомая белобрысая макушка Кройтека, уставившегося на Любу восторженными глазами.
Парень выпутался из текстильного кокона и рванул к замершей эльфийке обниматься, счастливо вопя:
— Я знал! Ты смогла! Я ведь говорил, что ты не такая, как те ваши ушастые!
— Говорил, говорил, — засмеялась Любаша непосредственности драконенка. — Слушай, а что тут такое? Откуда все? Или меня выселяют, а здесь склад решили сделать?
— Да кто ж тебя выселит-то теперь? — Голубые глаза Кройтека стали как блюдца. — Вои за тебя любого порвут. Папаня мой, думаю, особенно. Он командира попросил разрешить мне здесь тебя поохранять и велел сразу ему сказать, как ты проснешься.
— А это-то тогда что? — Женщина в растерянности оглядела царивший в комнате беспорядок.
— Так это дары от наших. — Парень, широко улыбаясь, развел руками, демонстрируя щедрость драконьего народа. — Командир поначалу ругался, а потом махнул рукой и велел тут складывать. Дома-то эльфячьего вашего нет теперь, но вот новый отстроят, а у тебя уже кой-чего иметься будет. Тем более от души же принесли. Нельзя отказываться.
— Обалдеть! — Люба плюхнулась на стул, предварительно спихнув с него что-то увязанное в тюк. — А… в смысле — дом построят?
Кройтек глянул на непонятливую эльфу покровительственно-снисходительно.
— Так уже строят. Место сам Ворт указал. Всем миром и пошли строить. Кто стены кладет, а кто мебель делает. Кузнецы — петли дверные да засовы. Опять же всякое другое. Бабы наши подушки и перины набивают, — обстоятельно рассказывал он. — Гертруда там всех на уши подняла. Сказала, что не дело молодой жене да без приданого. Ежели, говорит, те эльфы невесту в чем была без всего отдали, то это не значит, что мы, драконы, ей хозяйство не справим. Тот вон узел-то от нее как раз.
Палец с обкусанным ногтем ткнул в тючок у Любиных ног.
«Интересно, что там? — забыв, что еще недавно требовала срочно найти еду, полюбопытствовала Шиза. — Давай посмотрим?»
Честно говоря, Любови Михайловне и самой было любопытно. Ей за всю жизнь не дарили столько подарков.
Она аккуратно развязала узел и развернула сверток.
«Какая предусмотрительная женщина!»
Шиза была в восхищении. В узорчатом покрывале лежала небольшая стопка одежды по драконьему фасону.
Кройтек, увидев всякую женскую дребедень, лишь плечами пожал. Зато услышав, как голосом голодной лягушки квакнуло у худенькой эльфы в животе, встрепенулся и кинулся к двери. На ходу он крикнул, что сейчас принесет чего-нибудь перекусить, пока Люба подарки смотрит.
«Чего сидишь? — Шиза сегодня была в ударе и совсем раскомандовалась, видя, как женщина теряется от всего происходящего. — Бери вещички и иди переодевайся! И вид будет поприличнее, и Гертруде приятно будет, что ее подарок ты оценила в первую очередь. Тетка авторитетная, если что, будет у кого совета спросить или помощи какой. Ты же здесь ничего не знаешь, а на Кройтека надежды мало. Все же пацаненок еще».
«Точно!»
Люба подхватилась со стула и, сгребя в охапку шмотки, торопливо побежала обратно в спальню и на всякий случай даже закрылась в ванной. Все же драконенок и правда был малость простовато-беспардонным, поэтому такая предосторожность не помешает.
«А ничего так, — когда она переоделась, похвалила ее вид Шиза. — В такой одежде даже не кажешься дохлятиной. До дракониц, конечно, еще есть и есть, но миленько смотришься. Да!»
Без ехидности эта гундосина в голове не была бы собой, однако Люба не могла с ней не согласиться.
Наряд, конечно, был своеобразный. Этакая версия немецкого костюма разносчицы пива на Октоберфест. Плотная белая рубашка со сборенной на шнурок горловиной и объемными рукавами, широкий пояс на шнуровке и пышная юбка с не менее пышным подъюбником. Под все это еще полагались полосатые вязаные чулки, а также сборчатые на талии и у коленей панталончики бледно-зеленого цвета из тонкого полотна, дополненные чем-то вроде короткой холщовой маечки на лямках того же цвета.