Это неважно, раз скоро на тебе не останется ни лоскутка одежды, подумал Марк, обводя Элли взглядом с головы до ног. Он молча смотрел на ее красивое лицо, которое, вопреки его воли, преследовало его по ночам два года.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил он с легкой хрипотцой в голосе.
– Да, уверена.
Элли вздернула подбородок, и у Марка перехватило дыхание. Следовало задать нужный тон для всего, что произойдет дальше.
– Если ты абсолютно уверена, то иди сюда.
Не отводя взгляда от лица Марка, Элли приблизилась.
– Ближе, – прошептал Марк, вдыхая нежный женский запах.
Он видел, как напряглось ее горло, когда она сделала еще два шага и остановилась перед ним, лицом к лицу. Но этого ему было мало.
– Ближе, – опять прошептал он, на этот раз еще тише.
Элли в смущении подняла брови. Марку захотелось, чтобы она приблизилась к нему настолько, чтобы почувствовать силу его эрекции.
Элли ощутила ноющую боль в глубине себя. Вернее, она ощутила что-то, чему не могла найти названия, но это не имело значения. Когда она распласталась между раздвинутых ног Марка, ее ночная рубашка задралась на бедрах. Волна жара накрыла ее, и теперь она могла думать только о том, какую силу страсти пробуждает в ней этот мужчина. Такую близость с ним она испытывала лишь в своих снах. Но реальность оказалась намного лучше снов.
Она решилась быть с ним сегодня, завтра, сколько ему будет угодно. Он может думать про животное влечение, похоть или неодолимое желание, но для нее это – любовь. Она любит этого человека каждой клеточкой своего существа, и если между ними будет только это, она готова удовольствоваться и этим. Но когда ей настанет время покидать этот дом, она оставит выбор за ним, как и он сегодня дал ей право выбора. Она верила, что за каменной стеной, окружившей его сердце, скрывается доброта и любовь.
– Ты чувствуешь?
Вопрос Марка отвлек Элли. Она заглянула в его глаза и ни секунды не колебалась с ответом.
– Да, чувствую.
– Ты этого хочешь?
На этот раз она задумалась на мгновение, но тут же решительно вскинула голову.
– Да, невероятно.
Она заметила, что губы Марка тронула улыбка.
Мощное желание просачивалось в поры тела Элли, и ей захотелось всего, чего у нее не было никогда. Неизвестно, возможно ли такое, но Марк притянул ее к себе, и их тела прильнули друг к другу.
Марк стал осторожно отпускать ее. Потом он отбросил прядь ее волос и зашептал, касаясь губами ее уха:
– Если я сделаю или захочу сделать что-то, что тебе не понравится, обещай, что ты дашь мне знать.
– Хорошо, обещаю.
Ее тело дрожало, когда его ладонь гладила ее обнаженную руку, а теплое дыхание щекотало затылок.
– А ты обещай мне, что не остановишься, если я не захочу, чтобы ты остановился, – прошептала она, чувствуя, что теряет последние скудные остатки контроля над собой.
И она ощутила, что Марк улыбается, прижимаясь губами к ее коже.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– По-моему, ты не знаешь, о чем просишь, – проговорил он, покрывая шею Элли влажными поцелуями.
– Знаю, – прошептала она. – Я хочу тебя еще и еще.
Марк поднял голову и глубоко и пристально заглянул в ее глаза.
– Обещаю, – ответил он, и их губы сомкнулись. – Ты вкусная, – шепнул он.
От жара этих слов все ее тело задрожало в нетерпении.
– Я желаю тебя, Марк, – прошептала она.
– Девочка моя, я хочу убедиться, что ты совершенно готова. Помни же свое обещание.
Он встал и сбросил пижамные брюки. Лампа в спальне давала достаточно света, чтобы Элли могла его видеть. Никогда она не представляла, что тело мужчины может быть таким прекрасным, так превосходно сложенным, таким мужественным. Ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, провести ладонью по его покрытой волосами груди, по мускулам...
Она моргнула, когда Марк подошел к ночному столику. Она теряла рассудок от предвкушения, когда он надевал презерватив.
Но вот он склонился и просунул ладонь между ее бедер. У нее закружилась голова, ведь он заставлял ее прочувствовать любое малейшее движение. Ее стон стал почти переходить во всхлипывание. Никогда в жизни она не испытывала такого возбуждения.
– Я вижу, ты уже готова встретить меня.
Элли подумала о том, что была готова встретить его... уже два года назад. Но больше она ничего не успела подумать. Марк прилег, приподнялся на локтях и устроился между ее раздвинутых бедер. Она закрыла глаза, но Марк прошептал:
– Открой. Я хочу все время смотреть на тебя, Элли. Видеть твой ответ на мою любовь.
Элли открыла глаза и обвила руками шею Марка. На его лбу выступил пот.
– Ничего не бойся. Продолжай, девочка.
И она продолжила.
Она сделала глубокий вдох, когда он вошел в нее, и на этот раз его уже не удерживали никакие барьеры. Он проникал в нее все глубже, дюйм за дюймом, прорывался, наполнял ее собой. Она почувствовала боль, постаралась, чтобы гримаса ее не выдала, но знала, что это ей не удалось. А когда в уголке ее глаза появилась невольная слеза, Марк остановился.
Элли поняла, о чем он подумал. Глядя ему в глаза, она прошептала:
– Не останавливайся. Вспомни про обещание.
Марк глубоко вздохнул и продолжил медленное движение внутрь.
– Ты в порядке?
А потом что-то случилось. Что-то взорвалось в ней. Ей захотелось закричать, но она сдержалась, так как крик разбудил бы ребенка. Поэтому она только стонала и металась, и из ее горла вырвалось:
– Марк!
– Все в порядке, девочка, расслабься. Я все время с тобой.
Она знала, что это так.
Он содрогнулся – раз, другой, третий, затем выговорил ее имя, и его голос больше походил на стон.
А когда его губы опустились к ее губам, радость от того, что происходит между ними, вызвала слезы на ее глазах. Она знала, что будет любить Марка Хартмана всегда, что бы ни случилось.
Ночью Марк проснулся и посмотрел на женщину, уютно устроившуюся около него. После любви он на руках отнес Элли в ванную. Когда он касался губкой ее тела, Марка переполняло торжество, вызванное тем, что теперь эта женщина – его.
Затем он вытер ее и надел на нее ночную рубашку. Когда Элли сделала шаг к двери, он взял ее за запястье и крепко поцеловал, чтобы показать ей, как она ошибается, и снова подхватил на руки.
А теперь он мог признать, что спалось ему лучше, чем когда-либо раньше.
Ему никогда не забыть выражения лица Элли, когда она испытала свой первый оргазм.
Да, они нарушили правило о строго деловых отношениях, но это уже не волновало Марка. Он нетерпеливо дожидался ее пробуждения, чтобы вновь нарушить это правило.
Ему не хотелось думать, к чему все это может привести... и к чему привести не может. Как теперь они будут снова проводить долгие часы в офисе, когда он будет стремиться ежеминутно прикасаться к ней, как будет мечтать уложить ее на рабочий стол и получить дневную порцию наслаждения? Как, черт возьми, он справится со своим мужским голодом? Одно дело – эротические фантазии, но теперь он уже отведал того нектара, которого ему всегда хотелось отведать...
И Патрисия не была исключением.
Патрисии никогда особенно не нравилось заниматься сексом, и она отдавалась только потому, что считала это своей обязанностью. А Элли – совершенно иное дело. Она оказалась самой страстной женщиной из всех, кого знал Марк, и он был уверен, что она получила полное наслаждение от занятий любовью. Он с радостью вовлечет ее в страсть.
А если она решит, что после всего, что она испытала в эту ночь, ей стоит встречаться и с другими мужчинами? Марк сжал зубы при мысли о том, что Элли может оказаться в объятиях других мужчин, в постели с ними, будет выкрикивать другие имена.