— Раствори в большем кубке, — сказал он, — это противоядие. Да не трясись ты Грег, это средство подарили мне монахи из Тибета. Я быстро выздоровею. Неси.
Когда Грег вернулся, Рафаэль лежал на кровати, его бил озноб, рука опухла, как подушка. Грегу пришлось из ложки поить Рафаэля настоем.
— Все, терпение мое лопнуло! — причитал он, — эта негодная девчонка перешла все границы. Сегодня же расскажу все графу.
— Что ты хотел рассказать мне, Грег? — спросил вошедший Алек.
Пораженный увиденным, он осекся.
— Что случилось? — выдавил он.
— Ваша дочь, милорд, подбросила в сапог Рафаэля змею, и она ужалила его. — С негодованием в голосе ответил Грег.
— Боже мой, Кэтрин? — ужаснулся граф.
Как только Рафаэль выпил весь кубок, озноб прекратился и он заснул. Граф и Анна не отходили от его постели. Марк плакал, Кэтрин испугалась. Грег утром отчитал ее.
— Можешь прийти и посмотреть, что ты натворила, до чего довела тебя твоя ненависть.
Рафаэль проснулся слабым и разбитым, губы потрескались, язык пересох и не хотел двигаться, но опухоль на руке спала.
— Грег, чаю, много. — с трудом выговорил он.
Обрадованный Грег, бегом бросился выполнять распоряжения. Алек сам поил Рафаэля, ему становилось лучше, силы возвращались к нему.
— Я устал лежать, — сказал Рафаэль.
Алек помог ему сесть в постели, облокотившись на подушки.
— Со мной все хорошо, миледи, ради бога не плачьте, это пустяк.
— Я накажу эту негодяйку и завтра же отправлю ее к деду, пусть поживет там, одумается. — сказал Алек.
Кэтрин дрожала, подслушивая у двери.
— Нет, вы не сделаете этого, милорд, — сказал Рафаэль охрипшим голосом, — иначе, я уеду от вас, не дожидаясь срока. Она не должна страдать из-за моего приезда. Я не хочу, каждый борется за свое место под солнцем. Она выбрала этот путь. Я должен уважать ее, как противника, мы сами разберемся, она вскоре устанет от борьбы и оставит ее, нужно время.
— Ты сам хочешь наказать ее? — спросил Алек.
— Нет, я никогда не накажу ее. Я не воюю с детьми. Дома на мне осталось двое детей, милорд, как-то не доводилось случая рассказать вам об этом. Филипп сын Изабеллы и Эверса, ему сейчас пятнадцать. Малышка Клэр, дочь младшей дочери герцога, ее отца убили на войне, спеша на его похороны, Эверс с женой сорвались в обрыв и разбились. После этого Маргарет заболела, сердце герцога не выдержало, и он умер на три дня раньше своей дочери, оставив меня опекуном обоих. Я для Клэр мать и отец, мы с Филиппом позволяем ей всякие шалости. Я сделал для них все, они оба богаты, они ни в чем не знают отказа. А вы хотите, чтобы я наказал Кэтрин. Она поймет сама.
Алек и Анна были удивленны услышанным.
Через несколько дней Рафаэль был на ногах.
Глава 10
Отец долго и серьезно разговаривал с Кэтрин по поводу случая со змеей. Она чувствовала себя виноватой, отец был крайне возмущен и не доволен ей. Она боялась, что он запретит праздновать ее день рождения. Этот день всегда был праздником и для нее, и для Марка. Приезжали бабушка с дедушкой, родственники и друзья, чтобы поздравить ее.
Но все обошлось, мама готовила приглашения, Кэтрин ликовала. Все шло замечательно, если бы не Рафаэль. Они с ним не общались, игнорируя друг друга, но вредить ему прекратила. Кэтрин нервничала, с ненавистью посматривала на него. Рафаэль понимал, что она не желает его присутствия на празднике и не хотел портить его. Накануне праздника он решил сказать об этом графу. Сидя в кабинете и решая хозяйственные вопросы, Рафаэль заявил Алеку.
— Милорд, на дне рождения вашей дочери я присутствовать не буду.
— Почему? Ты сердишься на нее? — спросил граф.
— Нет. Это ее праздник, она имеет право чувствовать себя счастливой. Я уеду утром и вернусь на следующий день вечером. Поеду в какой нибудь из ночных клубов.
— Мне бы не хотелось отпускать тебя, да еще одного. — волновался Алек.
— Не обижайтесь, граф, я всегда и везде один. — ответил Рафаэль. — Не будем больше говорить об этом.
Рано утром Рафаэль вышел из своей комнаты и, не торопясь, пошел по коридору. Вдруг распахнулась дверь, из нее вылетела Кэтрин и врезалась в него. Она вскрикнула и отскочила в сторону.
— Ненавижу! — с ненавистью буркнула она. — Подумать только вырядился, как будто это его праздник.
Рафаэль неожиданно схватил ее, прижал к себе и строго посмотрел в глаза. Кэтрин испугалась, но закричать не посмела.
— Послушай меня, маленькая колючая роза. Я уезжаю и вернусь только завтра вечером, хочу доставить тебе удовольствие своим отсутствием. Так что попридержи свой злой язычок, пока я не раздумал, улыбайся гостям, радуйся жизни. Я приготовил тебе подарок. В назначенное время Грег принесет его тебе в комнату, если он тебе понравится, буду рад.
— Мне не нужен от тебя подарок. — сопротивлялась Кэтрин.
— Хорошо, положи его мне на стол. Будь счастлива, колючая роза.
Рафаэль также неожиданно опустил ее и, не оглядываясь, двинулся дальше.
Праздник был замечательным, как всегда. Множество гостей поздравляли и дарили ей подарки, любимые бабушка с дедушкой тоже были здесь, а ей вдруг захотелось побежать в комнату и посмотреть, какой подарок принес Грег от Рафаэля. Она уверяла себя, что только посмотрит и отнесет этот подарок обратно.
— Хорошо, что он уехал, так почему же мне скучно, почему не смеюсь, не радуюсь? Я же ненавижу его. Почему хочу не только наблюдать за ним тайком, а разговаривать с ним, как Марк. Может, я ревную его к Марку? — спрашивала она себя. — Нет, нет, он бастард, зверь, черный дьявол. Хватит о нем думать, я только взгляну на подарок и побегу к гостям.
На столе стояла маленькая красная коробочка. Кэтрин открыла ее и не могла отвести восхищенный взгляд. Там лежали изумрудные серьги под цвет ее изумрудных глаз.
— Какая красота! — промолвила она.
Ей еще никто не дарил таких дорогих подарков. Она полюбовалась ими и выбежала из комнаты.
Вечером следующего дня Рафаэль не вернулся. Алек сидя в гостиной с женой и ее родителями прислушивался к шагам, ждал и заметно нервничал.
— Если он не приедет утром, я поеду его искать. — сказал он.
Рафаэль приехал рано утром, но все в доме были на ногах. Рафаэль был удивлен, когда Алек встретил его у входа.
— Почему ты не приехал вчера, как обещал? — спросил он.
— Я не стал торопиться, подумал, что…
— Если бы ты вообще думал, ты бы так не сделал. — перебил его Алек. — Мы прождали тебя всю ночь.
— Прошу простить меня за доставленное беспокойство. — Оправдывался Рафаэль.
— Пойди, объясни это Анне, — сказал граф, — и если она намылит тебе шею, я буду на ее стороне.
— Я, конечно, извинюсь перед ней, я не думал…
— В том то вся и беда, что ты не думал. — вновь перебил его граф. — Так что прими, как должное удары ее кулачков.
Рафаэль улыбнулся.
— Хорошо. Я вымолю прощение.
— А вот и Анна. — сказал граф.
Анна с разбегу бросилась в объятья Рафаэля и разрыдалась.
— Прости меня, непутевого, Анна. — бормотал Рафаэль.
— Как только я услышала твой голос, сразу простила. — Ответила она.
— А меня ты так легко не прощаешь. — подлил масла в огонь Алек.
— Тебя нет. — ответила Анна улыбаясь.
Рафаэль поднял голову и увидел, что за всей этой сценой наблюдает седовласый господин, приятной наружности.
— Рафаэль! — опомнилась Анна. — Это мой отец — герцог Джеральд Шарп, ты, конечно, его не помнишь.
Рафаэль подошел поближе поздороваться с герцогом.
— Так вот ты какой «Черный дьявол». — сказал герцог Джеральд, разглядывая Рафаэля.
— Почему вы решили, что «Черный дьявол» это я? — спросил Рафаэль.
— Если так подумал я, так подумают и другие.
— Мне это не нравится, дорогой тесть. — сказал Алек.
— А мне это не нравится еще больше, дорогой зять. Пойдемте в кабинет, поговорим.
— Несколько дней назад, — начал Джеральд, — вернулся ближайший помощник короля Мартин, куда он ездил и зачем, никто не знает. Но, поверьте мне, не ради праздного удовольствия он уезжал из страны. А сегодня в королевском дворце только и говорят, как ты сумел в столь короткий срок увеличить свой капитал вдвое. Мартин, а теперь и король знает, что у тебя гостит твой незаконнорожденный сын, ни кто иной, как «Черный дьявол». Его ищейки так и снуют возле твоего замка.