– Я думала… – начала было Абби, но потом передумала и замолчала.
Голубые глаза Мартина тут же сузились.
– Что ты думала, дорогуша?
– Что ты решил пойти в университет. Они ведь разрешили тебе отсрочить занятия на год?
Он сделал еще один большой глоток коктейля.
– Да, они разрешили. Но к тому времени у меня уже пропала всякая охота учиться. Вместе с моими идеалами.
Абби понимала, что он имеет в виду. Мартин замолчал. Она ждала, что он задаст ей вопрос, который висел в воздухе между ними, как грозовое облако. Но увы, его не последовало.
– Когда я приехал в Австралию, мне показалось, что я попал в рай. Первое время я проводил на пляжах, немного подрабатывая. Продавал лед и прохладительные напитки. Первые два года остались в моей памяти как сплошные каникулы.
Абби представила себе загорелого Мартина, работающего на пляже в окружении толп таких же загорелых красоток. И никакой тоски по ней, по Абигайль… Она взяла бутылку водки и плеснула себе в стакан. Абби сама настояла на том, чтобы он рассказал ей о своей жизни, и если его рассказ вызывает в ней старые, мучительные воспоминания, она не может винить в этом Мартина.
На его лице появилось хмурое выражение, и Абигайль поняла, что его сердце тоже сжималось от старой боли.
– Потом я получил известие, что моя мать умерла, – мрачно произнес Мартин. – Возвращаться в Англию не было смысла. Там меня ничто не держало.
Ничто не держало. Эти слова крутились в мозгу Абигайль снова и снова, как какой-то жуткий ночной кошмар. Ей пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы сдержаться и не сказать ему что-то обидное.
– И я остался в Австралии. Брался за любую работу, смотрел объявления о найме. Я остановился в Виктории на пару недель, и затем случилось невероятное. – Он улыбнулся, и Абби почувствовала, как она снова оказалась в прошлом.
На какое-то мгновение эта улыбка напомнила ей о том юноше, который подхватил ее на руки и закружил от счастья, когда они вышли из мэрии после регистрации своего брака. В тот день Мартин тоже смеялся.
– В рождественское утро, когда вся страна разговлялась индейкой, мы с приятелем надели рюкзаки и пошли в горы. Нас ничто не держало на побережье. Рождество – семейный праздник, а мы были одинокими.
Абби гневно сверкнула глазами, но они были скрыты за темными стеклами очков.
– Барни стал карабкаться на скалу, но потерял равновесие и свалился вниз, сломав ногу.
– Он поправился? – с тревогой спросила Абигайль.
– Да, через какое-то время. Но прежде мне пришлось вытаскивать его из-под камней. И вот, разгребая завал, – Мартин коротко засмеялся, – я наткнулся на большой самородок золота.
– Ты шутишь? – недоверчиво спросила Абигайль.
Он улыбнулся.
– Именно это и сказал чиновник из отдела полезных ископаемых. Дело в том, что шансы найти такой самородок золота в этих местах практически равны нулю.
Ай да Мартин! – с невольным восхищением подумала Абби.
– Ты продал его и с тех пор зажил богато и счастливо, – предположила она.
Мартин посмотрел на нее, как на наивную дурочку.
– Он стоил всего около трехсот тысяч долларов.
Всего?!
Мартин добавил сок в стаканы.
– Вместо того чтобы продать золото, я использовал его для получения лицензии на разработку того участка земли. Позже я продал эту лицензию.
– Понятно. Таким образом, ты увеличил свой капитал, да?
– Существенно, – бесстрастно ответил ее муж.
– А потом?
– Потом я вложил деньги в землю и недвижимость. Мне повезло, что в это время в стране была подходящая экономическая ситуация.
У Абби слегка закружилась голова от всего этого. Хэмфри бы отдал многое, чтобы обладать хоть небольшой частью экономического чутья Мартина, подумала она.
– Теперь мы подошли, как я понимаю, к сегодняшнему дню, – сказала Абигайль.
Мартин потряс головой.
– О нет. В то время у меня еще не было вида на жительство в Австралии. Кроме того, я еще не все получил.
– Господи, да ты, должно быть, уже купался в деньгах! – воскликнула пораженная Абби.
– Я имею в виду не деньги, дорогая. Когда они у меня появились, я понял, как мало они значат для меня. Я хотел раскрыть до конца свой потенциал – как материальный, так и интеллектуальный. Поэтому я подал заявление в Гарвардскую школу бизнеса.
– Ничего себе! И тебя, конечно, приняли? – утвердительно произнесла Абби.
– А ты как думаешь?
– Приняли, – сказала она, тихо вздохнув.
– У тебя были сомнения на этот счет? – мягко спросил он.
Абби подумала, что, если бы Мартин сказал ей, что он слетал на Луну на ракете, она бы и тогда ему поверила. Она считала, что он был из тех мужчин, для которых не существовало ничего невозможного.
– Нет, – ответила она уверенно.
– Я закончил Гарвардскую школу с хорошими результатами и получил зеленую карту – вид на жительство в США. Потом какое-то время работал в Бостоне, пока мне не предложили возглавить консорциум здесь, в Перте. Теперь я являюсь его владельцем.
– И этот консорциум скупил земли Хэмфри?
– Совершенно верно.
Если бы Мартин не сделал этого, если бы снова не появился в их семье, то она бы сейчас не сидела здесь. Возможно, они бы вообще никогда не встретились друг с другом снова. А она бы не узнала, что ее чувства еще не умерли…
– Но почему именно Хэмфри? – недоуменно спросила Абигайль. – Зачем тебе все эти земли в Англии?
– Недвижимость в развитой западной стране всегда является хорошим вложением капитала, – произнес он тоном делового человека, объясняющего новичку азы экономики.
– Но ведь это не главная причина, по которой ты почти разорил его?
Мартин посмотрел на Абигайль ничего не выражающим взглядом.
– Нет, – ответил он.
– Зачем тогда?
– Я уже говорил тебе, дорогая. – Мартин устало улыбнулся. – Я исполнил свою юношескую клятву мести.
– Ты имеешь в виду, что отомстил Хэмфри за свою мать?
– Можно сказать и так, – ответил он после небольшой паузы.
– Ну и как? Действительно ли месть сладка, как говорят?
На этот раз пауза затянулась. Абигайль услышала, как Мартин выпустил струю воздуха из легких, словно сделал продолжительный выдох.
– А ты знаешь, Абигайль, ни черта это не дает на самом деле, – как-то небрежно сказал Мартин.
Она удивленно посмотрела на него. В ее глазах появилась тревога.
– Зачем же тогда мстить?
– Что сделано, то сделано, – с твердой решимостью отрезал он, как бы заканчивая разговор на эту тему. Он плеснул себе еще немного водки в стакан. – Ну вот, пожалуй, и все. Теперь твоя очередь, Абби, рассказать о себе.
Но она не могла так же легко и коротко рассказать о своей жизни без Мартина. Прошедшие годы оставили в ее душе глубокий след. Как она ни старалась выкинуть Мартина из головы, он упорно продолжал занимать ее мысли. Возможно, он так прочно засел в ее сердце, потому что она так и не смогла привязать его к себе. Как это бывает с человеком, который сидит на скудной диете, – кроме еды, он больше ни о чем думать не может. Но где-то в глубине своего сознания Абигайль понимала, что ни это является причиной того, что она «болела» Мартином. Сегодня она узнала, как он жил все эти годы без нее, и теперь ей предстояло соединить в своем сознании Мартина, которого она знала, с тем человеком, которым он теперь стал.
В то же время Абби понимала, что по сути своей Мартин не изменился. Он мог стать очень богатым за эти годы, получить великолепное образование в одном из лучших университетов мира, приобрести внешний лоск, респектабельность. Но разве под этой новой оболочкой он не сохранил все те качества, которые много лет назад привлекли ее к нему?
Абигайль, конечно, сходила по нему с ума, но изначально она потянулась к нему из-за его мужской силы и самостоятельности. И еще из-за его неуемной жажды жизни. Разве был на свете еще хотя бы один мужчина, которого она любила так же сильно, что смогла бы убежать с ним из родительского дома вопреки воле своего знатного отчима?
Нет, кроме Мартина, такого мужчины не было, признала она.