— Правда? — Он произнес это так, будто его от души позабавило только что услышанное замечание. — А мне казалось, что ты меня чуть ли не в дьяволы записала.
Она тут же открыла глаза. Взгляды их встретились. Тори пробила дрожь, в крови зажглось пламя, и это было не просто влечение, дикое, спонтанное. Это было... Тори даже не знала, как определить. Глаза Винса горели каким-то голодным огнем. Их алчный блеск манил ее, и она вдруг поняла, — к своему несказанному стыду, — что ей хочется протянуть руку и дотронуться до его щеки, до этих твердых решительно сжатых губ...
— Я, наверное, еще посплю, — прошептала она, закрывая глаза.
Тори не хотела, чтобы он понял, что с ней творится. Пусть лучше уйдет. Так будет безопаснее.
Она не вставала с постели два дня. Несколько раз к ней заходила горничная справиться, не нужно ли чего. Пару раз заглянула сама Маргарет Андерсон. И Тори с удивлением обнаружила, что за суровой чопорностью экономки скрывается искренняя озабоченность.
Хорошо иногда поболеть, думала она. Только тогда понимаешь, какие хорошие люди тебя окружают. Ради этого стоит поваляться с температурой. Но приятнее всего было внимание Винса. Тори с нетерпением ждала, когда он придет справиться о ее здоровье... Она хотела, чтобы он появлялся почаще, хотя упорно не желала этого признавать.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, заглянув к ней под вечер второго дня.
Она не видела Винса весь день. Судя по элегантному костюму, он явился к ней прямо с какого-то званого ужина.
— Даже не спрашивай, — простонала она.
Ей было стыдно за свой вид. Красный распухший нос. Слезящиеся глаза. Пижама, поверх которой накинут халат.
— Тебе что, хуже?
Он убрал с кровати поднос — Тори только что закончила ужин — и присел к ней на постель. От него пахло свежестью и еще чем-то сладко тревожащим, мужским.
— Нет, я даже уже собиралась встать, — пробормотала она в нос и тут же высморкалась в салфетку, упаковка которых всегда была у нее под рукой.
Он неодобрительно покачал головой.
— До завтра никаких вставаний.
— Кто так решил?
— Я.
И твое слово — закон, подумала Тори. Она себя чувствовала отвратительно. Ей совсем не хотелось с ним спорить.
— Хорошо тебе говорить, — хрипло проговорила она. — Ты бы попробовал сам проваляться весь день в кровати, когда тебе не с кем словом перемолвиться и нечем заняться. Это так скучно.
Винс усмехнулся.
— Судя по голосу, тебе сейчас разговаривать противопоказано. — Он указал глазами на книгу, которая лежала на тумбочке рядом с кроватью. — Ты уже дочитала?
Тори покачала головой, и тут же болезненно сморщилась — в мозгу у нее точно застучали тысячи маленьких молоточков.
— Я не могу много читать — голова болит.
— Хочешь, сюда принесут телевизор?
Она смешно сморщила нос.
— В ванной и так полно мыла.
— Шутить изволите. — Он наклонился вперед и как будто навис над Тори, упершись руками в подушки. — Какая у нас капризная больная. Всем недовольна, ворчит и нудит.
Он полностью прав: Тори, когда болела, всегда становилась капризной и раздражительной. К счастью, такое случалось не часто.
— Ладно, а что ты можешь предложить такое, чтобы глаза не болели и мозги не шевелились? А то я, по-моему, совсем деградировала... — пролепетала Тори, пытаясь справиться с наплывом чувств, которые охватили ее, когда Винс наклонился к ней.
Он ничего не сказал. Молча встал и ушел, захватив поднос. Так тебе и надо, зловредная идиотка, сказала себе Тори. Видишь, как он тебя презирает! Ему даже ругаться с тобой противно... Лежи теперь тут одна со своими капризами. А еще через пару минут Тори услышала, как за окном на улице заурчал двигатель «БМВ». Она прислушалась к шуму, пока тот не затих вдали. Ей вдруг стало грустно и одиноко. Вернись, пожалуйста, мысленно молила она. И тут до Тори дошло, о чем она думает, и это вернуло ее к реальности.
Она же его ненавидит, этого Винса. Он ей неприятен. Не меньше Роджера. Они оба — жестокие и бессердечные... Но тогда почему она снова и снова ловит себя на мыслях о Винсе.
И вот сейчас, лежа в постели и глядя в окно, в котором были видны верхушки деревьев, раскачивающихся под порывами ветра, она думала только об одном: почему он ушел? когда вернется?
Она задремала под шум дождя, но сразу проснулась, когда дверь в ее комнату тихонько открылась. Спросонья Тори подумала, что это миссис Андерсон принесла ей горячего чаю.
Но это была не Маргарет.